Взаимосвязь имиджа вс рф с идентичностью молодежи и ее установками на военную службу
Наличие в молодежной среде нескольких типов имиджа, выявленное в предыдущем параграфе, позволяет поставить вопрос о детерминантах расхождений в формируемых молодыми людьми образах ВС РФ и о влиянии этих расхождений на поведенческие установки молодежи. Проведенный теоретический анализ, показал, с одной стороны, роль идентичности в формировании образа окружающего мира (включая и ВС РФ), с другой стороны, воздействие формируемого образа на готовность к определенному поведению. Такая зависимость, с учетом динамической структуры имиджа (см. гл.1), изображена на рис. 14. Данное теоретическое представление и легло в основу выдвинутой гипотезы исследования.
Рис. 14.
Отношения между идентичностью молодежи, имиджем ВС РФ и установками на военную службу
.Первоначальной эмпирической задачей, решаемой в данном разделе, явилось раскрытие влияния системы идентификаций молодых людей на формирующийся у них тип имиджа ВС РФ. Исходя из представления о структуре идентичности, имеющей три уровня выражения – личностный, групповой и общественный, каждому из которых свойствен военный аспект, - можно предположить о неодинаковом характере влияния этих векторов идентичности на процесс формирования имиджа ВС РФ. Предварительный анализ позволил предположить, что наибольшим значением для формирования имиджа Вооруженных Сил обладает такой уровень идентичности как общественный (результат идентификации с государством, народом, обществом). Особое влияние должна оказывать и военная идентичность (результат идентификации себя с защитником Отечества, будущим воином и т.д.).
Поскольку идентичность является субъективным осознанием себя как члена той или иной общности, ее исследование предполагает обращение к сфере самосознания личности. Как отмечает Г.М. Андреева, «... большинство людей, когда они говорят и о себе, говорят о других в их жизни, о группах, к которым они принадлежат, о явлениях, которые особенно важны для их взглядов и понимания динамики социального окружения в целом» . В целях исследования самосознания часто применяются различные самоотчеты. Применение нестандартизированных самоотчетов дает возможность полнее раскрыть идентичность испытуемых, не навязывая им позиции исследователя.
Наиболее подходящая для данных целей методика - тест двадцати утверждений на самоотношение (или тест «Кто я?»), предложенная М. Куном и Т. Макпартлендом. Этот нестандартизированный опросник традиционно используется для исследования идентичности , а так же имиджа . Методика разработана в рамках теории «самооценки личности» М. Куна, исходящей из детерминации поведения тем, как индивид воспринимает и интерпретирует окружающую действительность, в том числе и себя . Данное положение близко теоретико-методологической позиции нашего исследования, что и позволяет использовать указанную методику.
По своему характеру методика двадцати утверждений на самоотношение близка к ассоциативному эксперименту. Выполняя задание, испытуемые на бланке (см. приложение 13) в течении 12 минут давали 20 различных ответов на вопрос «Кто я?», в том порядке, в котором они спонтанно возникают, не заботясь о последовательности и логике. Полученные ответы обрабатывались при помощи контент-анализа. Категории для контент-анализа разрабатывались с учетом трех уровней идентичности - личностного, группового и общественного и их специфического аспекта — военной идентичности.
Обычно делается предположение, что порядок называния категорий соответствует выраженности и значимости соответствующих категорий в структуре самоидентичности. Однако, это не является доказанным. Вполне возможны влияния со стороны стереотипов заполнения официальных анкет или со стороны защитных стратегий, при которых самое значимое отодвигается «на потом» . В связи с этим, в ходе контент-аналитической обработки порядок следования категорий не учитывался.
Категории идентичности определялись эмпирическим путем, с целью максимально широкого охвата особенностей процесса идентификации. Для обеспечения надежности информации, получаемой контент-анализом, были приняты следующие меры:
а) Обоснование полноты объема выделяемых смысловых единиц. Первоначально выделяются все смысловые единицы из первого анализируемого бланка, далее из второго бланка - те же плюс дополнительные, ранее не встречавшиеся, из третьего документа - опять те же, что уже встречались в двух предыдущих, плюс дополнительные и т.д. После изучения очередных 20 текстов, в которых уже не попадалось ни одной новой единицы, ранее фиксированной в предыдущих ответах испытуемых, была принято решение, что "поле" смысловых единиц изучаемого массива исчерпано. В результате поэтапной классификации и обобщения была составлена схема, состоящая из четырех категорий и 18 подкатегорий. Кодировочная карточка приведена в приложении 14.
б) Контроль обоснованности содержания выделенных смысловых единиц с помощью экспертов. В качестве экспертов выступали 10 человек, среди которых 4 человека (2 женщины и 2 мужчины) в возрасте старше 30 лет, имеющие высшее педагогическое или психологическое образование и стаж работы с молодежью — не менее 10 лет, и 6 человек (3 женщины и 3 мужчины) в возрасте от 20 до 25 лет, обучающиеся в вузе по специальности «психология». Все эксперты оценили себя как компетентные в данной области. Соответствие предложенных качественных единиц поставленным задачам подтверждено экспертами в ходе обсуждения.
в) Устойчивость данных подтверждена при помощи параллельного кодирования одного текста разными кодировщиками на основе единых инструкции и кодировочной карточки. Указанные ранее эксперты произвели кодирование 20 случайно отобранных бланков теста «Кто Я?» (400 ответов испытуемых). Сравнение результатов кодирования по критерию каппа Коэна показало высокую согласованность решений разных экспертов (р<0,05).
Опрос испытуемых с помощью методики двадцати утверждений на самоотношение происходил в ходе основного обследования, до заполнения бланков семантического шкалирования. Отмечено, что часть молодых людей не смогла в отведенное для обследование время сформулировать 20 ответов на вопрос «Кто Я?». Подобные затруднения, свидетельствующие о более неустойчивом характере социальной идентичности российской молодежи по сравнению молодежью европейских стран, получены в работах других исследователей , что является одним из показателей кризиса идентичности современной российской молодежи.
Результаты ответов испытуемых, сформулировавших менее 5 ответов, к дальнейшей обработке не допускались. В связи с тем, что число ответов данных испытуемыми варьировало от 5 до 20, вычислялась доля того или иного вида идентичности, свойственного испытуемому, по формуле:
где Ki – доля данного вида идентичности, m – количество идентификаций этого вида у испытуемого, n – общее количество идентификаций, данных испытуемым.
Всего обработке методом контент-анализа подверглись 410 заполненных бланков теста двадцати утверждений на самоотношение Куна-Макпартленда. После выделения категорий и подкатегорий анализа произведен подсчет частоты их упоминаний. В качестве единицы счета использовалось одно высказывание (слово или словосочетание), даваемое испытуемым в ответ на вопрос «Кто я?». Затем рассчитывалась доля каждого вида идентичности среди общего числа ответов конкретного испытуемого. Полученные доли суммировались в соответствии с их отношением к таким векторам идентификации как личностная, групповая, общественная. В результате, каждый испытуемый получил оценки по индексам личностной, групповой, общественной и военной идентичности. Дополнительно отмечалось количество данных испытуемым ответов (от 5 до 20) и разнообразие идентификаций - количество категорий контент-анализа, соотнесенных с ответами испытуемых (от 1 до 18).
Результаты анализа позволили оценить состояние идентичности современной российской молодежи. Несмотря на то, что неразрывная связь представлений о «Я» с представлениями об обществе традиционно отмечается как одна из характеристик российской ментальности , полученные данные (см. рис. 15) позволяют уточнить это представление. Не подтверждается и мнение, что количество «социальных» ответов-самоопределений значительно превышает число «личностных» ответов . По-видимому, современная российская молодежь проявляет иное состояние социальной идентичности, выражающее ее кризис . У испытуемых отмечается преобладание личностной и подавление общественной идентичности, что совпадает с данными современных исследований .
Рис. 15.
Соотношение видов идентичности у современной российской молодежи
.Рассмотрим взаимосвязь идентичности молодежи и имиджа Вооруженных Сил России. Существование такой взаимосвязи должно быть отражено в различии видов идентичности, свойственной группам, имеющим различные типы имиджа ВС РФ. Действительно, сравнительный анализ полученных данных показывает (см. таблицу 14), что виды идентичности неравномерно представлены в группах молодежи, различающихся по типу имиджа Вооруженных Сил России.
Таблица 14
Средние значения видов идентичности (в z-баллах) в группах молодежи с различным типом имиджа
Графически различия в идентичности у групп молодежи с разными типами имиджа Вооруженных Сил Российской Федерации представлены на рис. 16. На основании рисунка можно сделать предварительный вывод, о том, что в группах молодежи с разными типами имиджа имеются существенные различия по видам идентичности.
Рис. 16.
Различия в идентичности у групп молодежи с разными типами имиджа ВС РФ
.Разница средних значений видов идентичности между различными аудиториями имиджа позволяет сформулировать гипотезы о статической значимости различий по каждому признаку: Н1 — существуют статистически значимые различия по выраженности видов идентичности между различными группами молодежи- Н0 - статистически значимых различий видов идентичности между различными группами нет.
Предварительная проверка на нормальность распределения показала значимые отличия от нормального распределения по параметрам общественной и военной идентичности (на основании теста Колмогорова-Смирнова, значимость различий на уровне p<0,01). Следовательно, к полученным данным возможно применить непараметрические статистические критерии. Для проверки указанных статистических гипотез произведен непараметрический Н-тест по Крускалу и Уоллису, который одновременно позволяет сравнить различия по выраженности признаков в нескольких независимых группах (аудиториях имиджа). В качестве тестируемых переменных выступали виды идентичности, группирующая переменная была представлена типами имиджа. Представленные результаты статистических тестов (см. таблицу 15) дают основание отвергнуть гипотезу Н0 и принять гипотезу о существенности различий (Н1) в отношении общественной и военной идентичности. В отношении групповой и личностной идентичности гипотеза Н1 не подтвердилась, принимается гипотеза об отсутствии различий (Н0).
Таблица 15
Результаты проверки Н-тестом по Крускалу и Уоллису различия выраженности идентичности в группах с различным типом имиджа
Рис. 17.
Зависимость типов имиджа от общественной и военной идентичности
.Для выявления особенностей идентификаций у групп молодых людей, имеющих различный тип имиджа, произведена проверка значимости отличий в идентификации между каждой группой и остальной частью выборки с использованием U-теста Манна-Уитни. В качестве тестируемых переменных выступали виды идентичности, а также такие параметры как количество идентификаций и их разнообразие, группирующая переменная была представлена конкретным типом имиджа и остальной выборкой. Для сравнения выраженности признака использовались средние ранги тестируемых переменных. Полученные результаты позволили сделать следующие выводы.
Группа испытуемых, имеющих «Негативный» имидж ВС РФ, статистически значимо отличается в сторону низких значений от остальной выборки по такому параметру как военная идентичность (сравнение различий группы, имеющий «Негативный имидж» и остальной части выборки по критерию Манна-Уитни: U=8796,5 при р< 0,01).
В группе имеющей «Отстраненный» имидж ВС РФ не выявлено значимых отличий от остальной выборки по видам идентичности.
«Сочувствующий» тип имиджа ВС РФ свойственен группе отличающейся от остальной выборки выраженностью военной идентичности (U=7400 при р<0,01) общественной идентичности (U =7654 при р<0,05) и отсутствием выраженной личностной идентичности (U=7635 при р<0,05). Кроме того, в этой группе отмечается большее разнообразие видов идентичности: (U=7480,5 при р<0,05) и значительное количество идентификаций (U=7915 при р<0,05). Можно предположить, что процесс идентификации для этой группы молодежи более значим, а идентичность определена более четко, чем для остальных молодежных групп (см. рис. 18).
Рис. 18.
Зависимость типов имиджа от общественной и личностной идентичности
.В группе испытуемых с «Ситуативно-приемлемым» типом имиджа значимыми являются отличия от остальной выборки в виде более слабой выраженности общественной идентичности (U=9189 при р< 0,05). То есть, в группе молодых людей, рассматривающих ВС РФ как пригодные для службы, отсутствует выраженность военной и общественной идентичности. Этот вывод позволяет уточнить факт привлекательности военной службы по контракту для некоторой части (по данным исследователей - 29% ) российской молодежи. Возможно, что образ армии у этой группы молодежи не слишком хорош, а выбор в пользу военной службы обусловлен преимущественно практическими соображениями – служить в армии просто и выгодно.
Таким образом, экспериментальное исследование подтвердило предположение о зависимости имиджа Вооруженных Сил Российской Федерации от выраженности социальной и военной идентичности. Установлено также, что выраженная личностная идентичность оказывает влияние на формирование некоторых типов имиджа ВС РФ. Выявленная взаимосвязь между типом имиджа ВС РФ и преимущественной идентификацией молодежи позволяет сделать вывод о подтверждении гипотезы исследования. Исходя из общей теоретико-методологической позиции данной работы, это позволяет утверждать о влиянии идентичности молодых людей на формирование ими имиджа Вооруженных Сил РФ. Основной социально-психологической особенностью такого формирования является выраженное влияние общественного и военного уровня идентичности. Преобладание личностной идентичности так же оказывает влияние на образ ВС РФ. При этом, такое влияние видов идентичности на восприятия ВС РФ не носит линейного характера, а обусловлено их комбинацией. Выявленная зависимость влияния идентичности на имидж ВС РФ может быть положена в основу теоретической модели коррекции имиджа Вооруженных Сил России в молодежной среде.
Следующей эмпирической задачей, решаемой в данном разделе, явилось установление взаимосвязи между типом имиджа ВС РФ и установками на военную службу. Кроме подтверждения теоретических предположений о влиянии имиджа ВС РФ на поведение молодежи, решение этой задачи имеет практический интерес. С целью установления особенностей такого влияния и определения характеристик целевого образа необходимо сопоставить выраженность положительного и отрицательного отношения к военной службе у групп с разными типами имиджа ВС РФ.
Установка (аттитюд) обычно определяется как благоприятная или неблагоприятная оценочная реакция на что-либо или на кого-либо, которая выражается в мнениях, чувствах и целенаправленном поведении . Оценка мнений, измерение аттитюдов и интересов получило широкое развитие в сфере консультирования по вопросам выбора профессии, изучения потребителя и общественного мнения, прогнозирования межгрупповых отношений. С точки зрения диагностики удобно воспользоваться пониманием аттитюда как склонности одобрительно или неодобрительно реагировать на определенный класс социальных стимулов .
Исходя из задачи измерения установок на военную службу разработан опросник представляющий собой 2 шкалы аттитюдов лайкертовского типа: отношение к военной службе по призыву и отношение к военной службе по контракту (см. приложение 15). Шкалы опросника дают суммарные показатели, указывающие направление и силу аттитюда конкретного человека в одномерном континууме отношения к военной службе по призыву и по контракту. Каждая шкала представляет собой пункты - серии из вопроса и 5 ответов-утверждений, первое из которых является либо откровенно одобрительным, либо откровенно неодобрительным. Каждое последующее утверждение менее одобрительное (неодобрительное). Последнее утверждение относится к противоположному полюсу относительно первого. В общем виде утверждения представлены в виде следующих категорий: крайне положительное отношение – положительное – нейтральное (смешанное) – отрицательное – крайне отрицательное отношение. Утверждения сформулированы как суждения о различных аспектах отношения молодежи к военной службе. Часть утверждений связана с контрактной службой, часть со службой по призыву, некоторые вопросы отражают отношение к службе вообще. Отдельные вопросы сформулированы наподобие шкалы социальной дистанции Богардуса . С целью уменьшения влияния мотивационной желательности и других видов сознательных искажений, утверждения не соотносятся с непосредственным испытуемым, а требуют оценить либо отношение окружающих (друзей, родственников), либо молодежи «вообще». Это позволяет проецировать испытуемому свое истинное отношение к военной службе в ответах «за других людей».
Для подсчета показателей шкалы, вариантам ответов (утверждениям) приписываются условные баллы 5, 4, 3, 2 или 1 - от благоприятного до неблагоприятного. Суммирование этих условных баллов по пунктам шкалы дает показатель установки человека на военную службу по призыву или контракту, который следует интерпретировать исходя из эмпирически установленных норм. Кроме того, имеется возможность подсчета суммы баллов по всем утверждениям, составляющим опросник. Такая шкала получила наименование суммарной шкалы отношения к военной службе.
При конструировании пунктов опросника применялась технология, сходная с процедурой разработки шкалы Терстоуна . Группе экспертов (курсанты 3-го курса психологического факультета Военного университета, 20 человек) индивидуально предъявлялось по 5 утверждений каждого пункта, расположенных в случайном порядке. Задачей экспертов было распределить (проранжировать) эти утверждения по порядку уменьшения благосклонности. Подсчет медианы каждого утверждения в каждом конкретном пункте позволил определить и отсеять нестабильные утверждения, а для оставшихся определить порядок их следования в каждом пункте шкалы.
Отдельным заданием опросника является сравнение испытуемым ряда профессий с профессией военнослужащего, по критерию наибольшего интереса для молодых людей. Профессии представлены попарно: одна «гражданская» и одна – военнослужащий-контрактник. За каждый выбор испытуемым профессии военнослужащего-контрактника начисляется 0,5 условных балла.
Пилотажное исследование на выборке 60 человек позволило уточнить формулировки инструкции и заданий, исключить варианты ответов, обладающие низкой дискриминативностю (способностью дифференцировать обследуемых относительно "максимального" и "минимального" результата). В окончательный вариант методики вошли 11 заданий на выбор наиболее подходящего варианта ответа и 1 задание на сравнение 10 пар профессий. Теоретический размах по шкале установок к военной службе по призыву составляет 7-35 баллов, по шкале установок на военную службу по контракту - 6-35 баллов, по суммарной шкале отношения к военной службе составляет 11-60 баллов.
С помощью данного опросника осуществлено обследование 410 испытуемых, ранее выполнивших семантическое шкалирование (см. гл.2). Обработка ответов, полученных от испытуемых, позволила получить по 3 индивидуальные оценки, свидетельствующие о выраженности установок на военную службу по призыву, военную службу по контракту и на военную службу в целом. Анализ первичных статистик показал, что данные распределены нормально (наибольшее значение асимметрии составило -0,375, эксцесса -0,202). Эмпирический размах составил для шкалы установок на службу по призыву – 23, для шкалы установок на военную службу по контракту – 20, для установок на военную службу в целом – 34. Полученные результаты переведены в z-баллы и использовались для сравнения групп молодежи с разными типами имиджа ВС РФ.
В соответствии с предположением о влиянии имиджа ВС РФ на установки молодых людей на военную службу, сформулированы статистические гипотезы H1 о наличии статистически значимых различий в выраженности установок на военную службу между аудиториями разных типов имиджа и H0 – об отсутствии таких различий.
Для проверки статистических гипотез о достоверности различий средних значений между каждой группой испытуемых с соответствующим типом имиджа и остальной частью выборки по шкалам опросника «Установки на военную службу» применен параметрический t-критерий Стьюдента. Выявлены значимые различия между группами молодежи по отношению к военной службе по призыву, отношению к военной службе по контракту и отношению к военной службе в целом (см. таблицы 16 - 18 ).
Как следует из таблицы 16, группа молодежи, имеющая «Негативный» тип имиджа, проявляет соответствующие отрицательные установки на военную службу по призыву, а группы с «Отстраненным» и «Ситуативно-привлекающим» типами к службе по призыву относятся положительно.
Таблица 16
Сравнение отношения к военной службе по призыву
у молодежных групп с разными типами имиджа ВС РФ
В таблице 17 представлена отрицательная позиция группы молодых людей имеющих «Негативный» тип имиджа по отношению к военной службе по контракту и положительное отношение групп имеющих «Сочувствующий» и «Ситуативно-привлекающий» типы имиджа.
Таблица 17
Сравнение отношения к военной службе по контракту
у молодежных групп с разными типами имиджа ВС РФ
Данные, представленные в таблице 18 свидетельствуют о заметной негативной позиции к военной службе в целом, свойственной группе молодых людей, имеющей «Негативный» имидж ВС РФ. Наиболее положительно к военной службе относится группа с «Ситуативно-привлекающим» типом имиджа.
Таблица 18
Сравнение отношения к военной службе в целом
у молодежных групп с разными типами имиджа ВС РФ
Различия в отношении к военной службе между группами молодежи с различными типами имиджа Вооруженных Сил Российской Федерации представлены графически на рис. 19.
Рис. 19.
Различия в отношении к военной службе между группами молодых людей с разными типами имиджа ВС РФ
.Анализ приведенных данных позволяет сделать следующие выводы. Гипотезы H1 принимаются в отношении связи между «Негативным», «Ситуативно-приемлемым» типами имиджей ВС РФ и установками на военную службу как по призыву, так и по контракту, между «Отстраненным» типом имиджа и установками на военную службу по призыву, между «Сочувствующим» типом имиджа и установками на военную службу по контракту. В отношении связи между «Отстраненным» типом и установками на военную службу по контракту и на военную службу в целом, между «Сочувствующим» типом и установками на военную службу по призыву и на военную службу в целом, принимаются гипотезы H0.
Таким образом, «Негативный» тип имиджа ВС РФ, подтверждая свое название, связан с отрицательным отношением к военной службе, как по призыву, так и по контракту (см. рис. 20). Молодежь, сформировавшая такой образ ВС РФ, самым негативным образом относится к службе в армии, считает ее слишком тяжелой. Молодые люди этой группы исключают возможность выбора профессии военного, службу по призыву считают ненужной, готовы на решительные меры, чтобы избежать ее или оказать помощь в уклонении от нее.
Рис. 20.
Взаимосвязь типа имиджа и установок на военную службу
.«Отстраненный» тип имиджа, свойственный 23% молодежи, влияет на формирование положительной установки к службе по призыву, при невыраженном отношении к военной службе в целом. Эти данные согласуются с результатами социологического мониторинга, показывающего, что около 23% молодых людей предпочли бы проходить военную службу по призыву, а не по контракту . Молодежь, имеющая такой образ ВС РФ, не считает военную службу очень важной для страны и необходимой для них лично, однако уклоняться от нее или поддерживать уклонения не собираются. Отношение к профессии военного можно охарактеризовать как «это не мое». В условиях обязательности военной службы эти молодые люди считают, что лучше пройти ее по призыву.
Для «Сочувствующего» типа имиджа ВС РФ свойственно сдержанное отношение к военной службе вообще и по призыву в частности. Такие установки обусловлены низкой общей оценкой Вооруженных Сил («неэффективные», «необеспеченные»), при одновременном понимании их социальной значимости и ощущении чувства личной близости к ним. Данный тип имиджа связан с формированием положительного отношения только к военной службе по контракту.
«Ситуативно-приемлемый» тип имиджа, как и ожидалось, соответствует наибольшей выраженности привлекательности военной службы и лежит в основе положительных установок на военную службу, как по призыву, так и по контракту. По-видимому, молодые люди, имеющие именно такой тип имиджа, сегодня является потенциальными кандидатами на военную службу по контракту. Однако, такой тип имиджа не является идеальным, так как он не базируется на осознании социальной значимости ВС РФ и не включает в себя компонент личностной близости.
Выводы по II главе:
1. Результаты семантического эксперимента позволили представить содержание имиджа ВС РФ в виде группы характеристик: Атрибуты, Сила, Принуждение, Социальная значимость, Бессмысленность, Мужественность, Служба, Требовательность, Патриоты, Аморфность, Военнослужащие, Героизм, Необеспеченность, Нормативная регуляция, Единство, Отсталость, Физические нагрузки, Оборона. Данные характеристики отражают молодежные стереотипы мышления в отношении ВС РФ.
2. Семантическое пространство восприятия ВС РФ имеет 5-мерную факторную структуру, представленную факторами-конструктами: «Оценка состояния», «Социальная значимость», «Тяжесть службы», «Личностная близость», «Романтика-обыденность». Наибольшее значение при формировании молодыми людьми имиджа ВС РФ имеет конструкт «Оценка состояния», который фактически представляет собой недифференцированное сравнение реальных ВС РФ с идеалом. Остальные выделенные факторы характеризуют специфические закономерности восприятия ВС РФ – идентификацией с ролью военнослужащего и включения ВС РФ контекст сравнения «Мы - Они».
3. Выделенные факторы послужили основой для группировки молодых людей по сходству особенностей восприятия ВС РФ. Выявленные таким образом типы имиджа получили содержательную интерпретацию: «Негативный», «Отстраненный», «Сочувствующий», «Ситуативно-привлекающий». Эти типы являются обобщенными вариантами наиболее распространенных к молодежной среде ракурсов восприятия военной организации России. Исследование не выявило типа имиджа ВС РФ, который можно было бы назвать «Положительным». Это, в частности, объясняет проблемы в комплектовании войск, как по призыву, так и по контракту.
4. Наибольшее влияние на формирование имиджа оказывает общественный и военный аспекты идентичность молодых людей. Влияние идентичности на формирование имиджа ВС РФ обусловлено комбинацией ее различных уровней.
5. Наиболее отрицательное отношение к военной службе связано с «Негативным» типом имиджа ВС РФ. «Отстраненный» тип имиджа, влияет на формирование положительной установки к службе по призыву, а «Сочувствующий» связан с формированием положительного отношения только к военной службе по контракту. «Ситуативно-привлекающий» тип имиджа, лежит в основе положительных установок на военную службу, как по призыву, так и по контракту. Молодые люди, которым свойственен «Сочувствующий» и «Ситуативно-привлекающий» типы имиджа являются наиболее вероятными кандидатами на военную службу по контракту и должны рассматриваться как целевая группа в рекламе военной службы.
6. В индивидуальном сознании молодых людей, воспринимающих Вооруженные Силы России, формируются образы, имеющие индивидуальные особенности. Группировка воспринимаемых характеристик на основании таких особенностей позволила получить факторы восприятия ВС РФ. Группировка испытуемых по схожести индивидуальных образов дала возможность построить типологию имиджа. Выделенные факторы восприятия и типы имиджа ВС РФ, установленное влияние общественной и военной идентичности молодежи на имидж армии, зависимость отношения к военной службе от типа имиджа ВС РФ отражают различия в восприятии Вооруженных Сил между группами молодых людей. Данные различия являются социально-психологическими особенностями имиджа ВС РФ в молодежной среде. Такие особенности проявляются на уровнях, соответствующих динамической структуре имиджа ВС РФ.
Поделиться в соцсетях:
Похожие
