Гендерная идентичность

Видео: ГЕНДЕРНАЯ ИДЕНТИФИКАЦИЯ/ТОЛЕРАНТНОСТЬ/ПОЛИПИДАРНОСТЬ/БИОЛОГИЧЕСКИЙ ПОЛ

Гендерная идентичность – базовая структура социальной идентичности, которая характеризует человека с точки зрения его принадлежности к мужской или женской группе, при этом наиболее значимо, как человек сам себя определяет (Кон, 1999). Гендерная идентичность – осознание себя в связи с культурными определениями мужественности и женственности. Возникшая в результате взаимодействия Я и других, гендерная идентичность проявляется как субъективный опыт психологической интериоризации мужских или женских черт (Большой толковый социологический словарь, 1999).

Совокупность наиболее значимых психологических и социально-психологических характеристик личности, используемых в качестве отличительных черт для выделения своего пола, определяется как психологический пол. Другими словами, психологический пол есть комплекс психологических, социокультурных и поведенческих характеристик, обеспечивающих индивиду личный, социальный и правовой статус мужчины и женщины (Кон, 1975- Лопухова, 2001- Бороденко и др., 2001).

До последнего времени в работах отечественных исследователей, посвященных изучению гендерной идентичности, использовались термины «психологический пол», «полоролевая идентичность», «полоролевые стереотипы», «полоролевые отношения» (Клецина, 2004). Однако даже близкие на первый взгляд понятия (например, гендерная идентичность и полоролевая идентичность) не являются синонимами.

Рассмотрим содержание этих понятий, чтобы показать специфику гендерной идентичности личности.

Половая идентичность – единство поведения и самосознания индивида, причисляющего себя к определенному полу и ориентирующегося на требования соответствующей половой роли (Психология. Словарь, 1990). В.Е. Каган (1991а) определяет половую идентичность как соотнесенность личности с телесными, психофизиологическими, психологическими и социокультурными значениями маскулинности и фемининности. Он различает следующие виды половой идентичности: 1) базовая идентичность – соотнесенность личности с традиционными, восходящими к филогенетическим, половым различиям, представлениям о маскулинности и фемининности- этот вид идентичности детерминирован психофизиологически- 2) ролевая идентичность – соотнесение поведения и переживаний личности с существующими в данной культуре и в данное время полоролевыми стереотипами- этот вид идентичности детерминирован влиянием среды- 3) персональная идентичность – интеграция первой и второй, она характеризует соотнесенность личности с маскулинностью и фемининностью в контексте индивидуального опыта межличностного общения и совместной деятельности. По мнению автора, если базовая идентичность стабильна, то на уровне ролевой и персональной идентичности идет непрекращающийся процесс половой идентификации.

В современной зарубежной литературе в основном используется понятие «гендерная идентичность», а не «половая идентичность». Гендерная идентичность – осознание своей связи с культурными определениями мужественности и женственности. Это понятие охватывает субъективный опыт и представляет собой психологическую интериоризацию мужских или женских черт в процессе взаимодействия Я и других (Большой толковый социологический словарь, 1999). Гендерная идентичность связана с представлением о своем поле – чувствует ли себя человек мужчиной или женщиной (Смелзер, 1994).

В приведенных определениях психологического пола, половой и гендерной идентичности существуют общие моменты. Речь идет об аспекте самосознания личности, описывающем субъективное переживание себя как представителя пола, как носителя специфичных для пола характеристик и особенностей поведения, соотносимых с представлениями о маскулинности и фемининности. Обобщающим понятием выступает категория «маскулинность/фемининность», являющаяся маркером мужской или женской идентичности.

Однако, несмотря на видимое сходство анализируемых категорий «половая идентичность» и «гендерная идентичность», важно отметить, что, при внешнем сходстве, описания этих феноменов строятся на различных методологических основаниях. Другими словами, представления о половой идентичности, разрабатываемые в 80-е гг. XX столетия, и современная концепция гендерной идентичности опираются на различные научные парадигмы.

До конца 80-х гг. XX столетия в сфере исследований проблемы пола и межполового взаимодействия была популярна биолого-эволюционная парадигма. В рамках же социально-конструктивистской парадигмы утверждается идея деконструкции образа единой, твердой, универсальной половой идентичности. Не существует единой мужской или женской идентичности: в разные исторические периоды, в различных социальных и культурных контекстах мы имеем дело с разными гендерными идентичностями (Коннел, 2000, см. раздел 1.7).

Еще один аспект рассмотрения гендерной идентичности вне рамок дихотомии связан с анализом «квир-идентичностей», где мужское и женское соотносятся с гетеро – и гомосексуальностью и транссексуальностью (Жеребкина, 2001, см. раздел 1.4). Существование транссексуальной идентичности или идентичности трансвестита показывает, что гендер зависит не только от пола, но является результатом построения гендерной идентичности (Большой толковый социологический словарь, 1999). Таким образом, в настоящее время предметом исследования является не только мужская и женская идентичность, но и транссексуальная, гомосексуальная, лесбийская идентичность.

Можно выделить три уровня явлений, которые объясняют возникновение и трансформацию идентичности женщин и мужчин: биологический, психологический и социальный (Милюска, 1999).

Биологический уровень – это индивидуальный ресурс и жизненный потенциал человека, начиная от клеток и кончая системой органов. Это возможности функционирования, обусловленные структурными и функциональными способностями организма.

Психологический уровень – это личностный ресурс, который человек использует для конструирования своей идентичности, то есть комплекс психологических особенностей, включающий в себя когнитивные способности, мотивационно-волевой потенциал, доминирующие ориентации, ценности и др.

Социальный уровень – это доминирующая в обществе идеология и социальные изменения, влияющие на мужчин и женщин как участников общественных отношений. Процесс социальных изменений создает условия для процесса изменений на поведенческом уровне.

Феномен половой идентичности в первую очередь связан с соматическими признаками,

на основе которых формируется идентичность человека как представителя определенного пола- феномен психологического пола наряду с биологическими основами включает в себя психологические и поведенческие проявления личности как индикаторы мужского и женского, наполняющие содержанием аспект самосознания, связанный с полом- гендерная идентичность ставит на первое место социокультурные параметры категорий «мужское» и «женское», в соответствии с которыми человек идентифицирует себя с конкретной гендерной группой, конструируя свою идентичность как представитель конкретного пола.

Гендерная идентичность – понятие более широкое, чем полоролевая идентичность, поскольку гендер включает в себя не только ролевой аспект, но и, например, образ человека в целом (прическу, одежду, опрятность и т.д.). Понятие «гендерная идентичность» неравноценно и понятию «сексуальная идентичность» (гендер – понятие не столько биологическое, сколько культурное, социальное). Сексуальную идентичность можно описать с точки зрения особенностей самовосприятия и представлений человека о себе в контексте сексуального поведения.

Содержательные составляющие и психологического пола, и гендерной идентичности, как правило, раскрываются через категории «маскулинность» (мужественность) и «фемининность» (женственность). Гендерная идентичность – осознание своей связи с этими культурными определениями (Большой толковый социологический словарь, 1999).

Маскулинность и фемининность – полоспецифичные характеристики личности, они выступают как базовые категории при анализе гендерной идентичности и психологического пола. Маскулинность и фемининность – нормативные представления о соматических, психических и поведенческих свойствах, характерных для мужчин и женщин (Психология, 1990). Выделяют три разных значения понятия «маскулинность» (Кон, 2001).

1. Маскулинность как дескриптивная, описательная категория обозначает совокупность поведенческих и психических черт, свойств и особенностей, объективно присущих мужчинам в отличие от женщин.

2. Маскулинность как аскриптивная категория обозначает один из элементов символической культуры общества, совокупность социальных представлений, установок и верований о том, чем является мужчина, какие качества ему приписываются.

3. Маскулинность как прескриптивная категория – это система предписаний, имеющих в виду не среднестатистического, а идеального «настоящего» мужчину, это нормативный эталон мужчинности.

По аналогии можно выделить и три значения понятия «фемининность».

Маскулинность представляет собой комплекс установок, характеристик поведения, возможностей и ожиданий, детерминирующих социальную практику той или иной группы, объединенной по признаку пола. Другими словами, маскулинность – это то, что следует добавить к анатомии, чтобы получить мужскую гендерную роль (Словарь гендерных терминов, 2002).

В области современных социальных наук существуют разные концепции маскулинности: от эссенциалистской до социально-конструктивистской.

Эссенциалистский подход рассматривает маскулинность как производную биологических различий между мужчиной и женщиной, то есть как природную категорию, таким образом, маскулинность тут определяется как совокупность физических качеств, моральных норм и поведенческих особенностей, присущих мужчине от рождения. Согласно этому подходу, маскулинность – это то, чем мужчина является и что, соответственно, составляет его природную сущность. Данная концепция подверглась резкой критике в результате развития сравнительных исследований гендерных систем обществ, различающихся по экономическим и культурным параметрам, и сегодня представляет собой яркий пример вульгарного биологического детерминизма.

Социально-конструктивистский подход определяет маскулинность в терминологии гендерных ожиданий. Маскулинность – это то, чем мужчина должен быть и что от него ожидают. Согласно этому подходу маскулинность конструируется как обществом в целом, так и каждым отдельным человеком мужского пола. Общественный конструкт маскулинности является производной от гендерной идеологии общества и сформирован под влиянием традиционных взглядов на мужскую роль, современных экономических реалий и социокультурной ситуации. На индивидуальном уровне маскулинность конструируется как гендерная идентичность в соответствии с требованиями гендерных норм, которые преобладают в той или иной социальной группе, и реализуется во взаимодействии с другими.

При рассмотрении маскулинности необходимо учитывать ее множественность, историчность и ситуационность.

Множественность проявляется в наличии в каждом обществе нескольких моделей маскулинности – от доминантных до маргинализированных. Доминантная модель маскулинности отражает представления о мужской гендерной роли, разделяемые доминирующей – по расовым, социальным и культурным признакам – частью общества. Эта форма маскулинности считается наиболее правильной и желаемой (например, маскулинность известных спортсменов, политиков или актеров), при этом она также является наиболее жестко структурированной моделью. Однако это не означает, что большинство мужчин, проживающих в данном обществе и поддерживающих идеологическую основу доминирующей формы маскулинности, соответствуют характеристикам данной модели. Эта модель скорее представляется образцом, идеалом. По словам известного американского исследователя Майкла Киммела, доминирующая маскулинность – это «маскулинность тех мужчин, которым принадлежит власть» (Kimmel, 1986). Данная модель маскулинности обладает в патриархатном обществе статусом идеала, одновременно она нормативна, то есть стремление соответствовать ей поощряется. В современном обществе доминирующая форма маскулинности непосредственно связана с воспроизводством системы отношений власти патриархата. Так называемые маргинализированные модели маскулинности существуют в группах, объединяющих национальные, социальные и сексуальные меньшинства. Данные модели оцениваются большинством общества как «ущербные», воспринимаются с разным уровнем толерантности и часто становятся объектами дискриминации, свойственной патриархатному обществу.

Историчность маскулинности отражают изменения ее структуры в ходе исторических процессов. Под влиянием культурных и экономических факторов и технологического развития общества меняются социальные практики мужчин и женщин, что приводит к изменению традиционных гендерных ролей.

Ситуационность маскулинности проявляется через социокультурную зависимость интенсификационных и инфляционных изменений, происходящих с некоторыми ее характеристиками. Так, например, во время войн, спортивных состязаний и конфликтных ситуаций существующие модели маскулинности интенсифицируются и на первый план выходят такие характеристики, как агрессивность и склонность к соревнованию. В относительно спокойное время происходят инфляционные процессы, в результате которых ценность данных характеристик существенно понижается и милитаризированная концепция маскулинности сглаживается.

Фемининность (феминность, женственность) – характеристики, связанные с женским полом (Большой толковый социологический словарь, 1999), или характерные формы поведения, ожидаемые от женщины в данном обществе (Гидденс, 1999), или же социальное выражение позиции, внутренне присущие женщине по мнению общества (Tuttle, 1986). Традиционно предполагали, что фемининность обусловлена биологически, и к ней относили такие черты, как пассивность, отзывчивость, мягкость, поглощенность материнством, заботливость, эмоциональность и т. п. Эти представления соответствовали представлениям о том, что женщины обитают в частной, а не публичной сфере.

Но феминистские исследования оспорили биологическую обусловленность этих качеств: фемининность не природна, но скорее создается с детства: девочка подвергается осуждению, если она недостаточно женственна. Согласно французским феминистским теоретикам (Э. Сиксу, Ю. Кристевой), фемининность – это произвольная категория, которой женщин наделил партриархат.

Существует также представление, согласно которому фемининность – особая «равноценная-но-другая» противоположность маскулинности, что также подвергалось критике, поскольку ценность маскулинных черт (стойкость, самодостаточность, смелость и др.) распространяется на всех людей, включая женщин, а фемининные черты ценны только для женщин. Исходя из этого, теоретики, связанные с движением радикальных лесбиянок, полагают, что сущность фемининности – в создании для женщин ограничений, которые в конечном итоге полезны, приятны и безопасны именно для мужчин.

Психолог Ж. Миллер предположила, что такие черты фемининности, как эмоциональность, уязвимость и интуиция, – это не слабость, а особая сила, которая может играть существенную роль для построения лучшего общества, и что эти черты мужчины могут развивавать в себе. Современный кризис маскулинности косвенно свидетельствует в пользу этого положения.

Фемининность в рамках андроцентричной культуры определяется как маргинальная по отношению к существующему символическому порядку, где маскулинность выступает как норма. Андроцентризм – культурная традиция, сводящая общечеловеческую субъективность к единой мужской норме, в которой видят универсальную объективность, в то время как иные субъективности, и прежде всего женская, представлены как отклонение от нормы.

В начале исследователи рассматривали психологический пол как биполярный конструкт (Кон, 1988). Биполярность психологического пола заключается в том, что все полоспецифичные характеристики, присущие индивиду и проявляющиеся в поведении, расположены на одной шкале с двумя полюсами. При этом большая выраженность маскулинности автоматически означает меньшую фемининность, и наоборот, то есть совокупность характеристик половой идентичности должна строго соответствовать определенному полу. Другими словами, мужчины должны обладать маскулинной идентичностью, а женщины – фемининной. Маскулинность и фемининность как научные конструкты были отражены в психодиагностике: если мужчина имеет высокие показатели по шкале маскулинности, то его фемининные показатели должны быть низкими, а у женщин при высокой фемининности должны быть низкие маскулинные показатели.

Гендерный подход к исследованию психологических проблем пола опирается на понимание гендерной идентичности как мультиполярного конструкта. Такой теоретический подход к исследованию проблем гендерной идентичности можно встретить в работах Джудит Спенс (Spence, 1993), Ричарда Костнера и Дженифер Аубе (Koestner, Aube, 1995). В отечественной литературе об этом пишет И.С. Кон (2001) в своей работе, посвященной мужским исследованиям и изучению маскулинности.

Основное отличие мультиполярной модели психологического пола от биполярной заключается в том, что психологический пол рассматривается уже не просто как набор полярных черт маскулинности или фемининности, а как более сложно организованный конструкт. Согласно данной концепции, психологический пол личности кроме маскулинных и фемининных свойств включает в себя и другие характеристики гендерной направленности: гендерные представления, стереотипы, интересы, установки полоролевого поведения. Все эти составляющие гендерной идентичности сложно взаимосвязаны между собой, например, гендерные стереотипы, присущие личности, могут не коррелировать с ее гендерными поведенческими установками, а комплекс фемининных или маскулинных черт может расходиться с полоспецифичными интересами. Гендерная идентичность при этом предстает как многоуровневая, сложная структура, включающая в себя основной (базовый) и периферические комплексы характеристик.

Индивидуальная концепция маскулинности или фемининности закладывается в раннем детстве и остается неизменной в течение жизни. У большинства людей гендерная идентичность соответствует биологическому полу. Гендерная идентичность как мультиполярный конструкт состоит из множества составляющих, не жестко связанных между собой, причем каждая из гендерных характеристик может иметь свою историю развития. Маскулинные или фемининные характеристики не являются чем-то самодовлеющим, они органически переплетаются с другими компонентами социальной идентичности: этнической, классовой, профессиональной, конфессиональной и др.

При мультиполярном подходе в процессе изучения проблем гендерной идентичности и ее составляющих использование одно– или двушкальных опросников для измерения степени выраженности маскулинных и фемининных характеристик личности не способствует решению актуальных исследовательских задач.

Мультиполярная модель психологического пола раздвигает нормативные каноны полоспецифичного поведения. Данная концепция позволяет человеку пользоваться расширенным спектром индивидуальных поведенческих проявлений без боязни услышать в свой адрес упреки типа «Женщины так не поступают» или «Мужчине такое поведение не свойственно» и др.

Кроме биполярной и мультиполярной моделей психологического пола в психологической литературе представлено и описание андрогинной модели гендерной идентичности (Bem, 1975, 1975а- Lorenzi-Cioldi, 1996- Ениколопов, Дворянчиков, 2001). Концепция андрогинии разработана психологом С. Бем (см. раздел 1.7.3.3). Этот термин характеризует людей, успешно сочетающих в себе как традиционно мужские, так и традиционно женские психологические качества (Психология. Словарь, 1990). Концепция андрогинии, основанная на идее примирения полов, устраняет культурные определения фемининного и маскулинного способов социального бытия и призывает к личностным проявлениям, отличающимся своеобразием, оригинальностью, индивидуализированностью. Мужчины и женщины в равной мере способны быть и честолюбивыми, и преданными, и самостоятельными, и нежными, и решительными, и чуткими. Андрогинная личность формируется под воздействием специфического воспитания благодаря особой позиции родителей, поощряющих ребенка усваивать модели поведения, характерные для обоих полов. Такой подход к пониманию андрогинии в психологии был обозначен как концепция «соприсутствия» (Lorenzi-Cioldi, 1996). Предполагалось, что результатом внутреннего соприсутствия маскулинности и фемининности будет высокая степень ситуативной адаптивности андрогинов.

Андрогинная модель подвергалась критике со стороны специалистов по гендерным проблемам за то, что существующее в концепции разделение на «маскулинные» и «фемининные» качества не способствует уменьшению существующей гендерной поляризации, а напротив, закрепляет гендерные различия и стереотипы (Берн, 2001). Как подчеркивает французский психолог Лоренци-Сиольди, концепция соприсутствия базируется на традиционных представлениях о существовании маскулинных инструментальных и фемининных экспрессивных атрибутов и ролей. Первые ассоциируются с независимостью, умением рисковать, агрессивностью, вторые – с чувством зависимости, эмоциональностью, сопереживанием (Lorenzi-Cioldi, 1996).

Повсеместного признания и широкого распространения концепция андрогинии не получила и в отечественной психологии, исследователи психологии пола (особенно клинические психологи) рассматривают идентичность, строго соответствующую полу, как залог успешной социальной адаптации и психического здоровья личности (Каган, 1991).

Биполярная модель половой идентичности в настоящее время преобладает в исследованиях психологии пола, а в массовом сознании нормативные мужские и женские свойства по-прежнему выглядят полярными и дополняющими друг друга.

Выделяют разные механизмы конструирования гендерной идентичности, представления об этих механизмах опираются на различные теоретические платформы.

Одной из первых подходящих для этого теорий стал психоанализ, в рамках которого объяснение носило биологический характер: «анатомия – это судьба», по выражению Фрейда. Развитие личности он понимал как психосексуальное развитие прежде всего, а процесс идентификации объяснял с помощью понятий «Эдипов комплекс» и «комплекс Электры» и уподобления отцу или матери. Критика этого подхода содержится даже в работах представителей классического психоанализа, не говоря уже о более поздних направлениях. Если же рассматривать психоаналитические подходы с точки зрения гендерных исследований, то их главная слабость лежит в утверждении биологического детерминизма (Клецина, 1998).

Ко второй группе можно отнести теории социального научения, восходящие к идеям бихевиоризма. В их основу положены такие понятия, как научение, положительное и отрицательное подкрепление, модели родительского поведения.

Так, теория половой типизации основывается на понятии подкрепления. Родители и окружающие поощряют (положительное подкрепление) детей, когда те ведут себя согласно образцам традиционного гендерного поведения, и осуждают (отрицательное подкрепление), когда они используют модели поведения, свойственные другому полу. Мальчиков и хвалят, и ругают чаще, чем девочек. Родителей больше беспокоит ситуация, когда сыновья ведут себя как «маменькины дети», чем когда дочери ведут себя как сорванцы. Родители склонны осуждать несамостоятельность мальчиков, но позволяют девочкам быть зависимыми и даже это поощряют. В результате мальчики усваивают принцип, что следует рассчитывать лишь на свои собственные достижения, чтобы обрести самоуважение, в то время как самоуважение девочек зависит от того, как к ним относятся другие (Bardwick, Douvan, 1972). Теорию половой типизации упрекают в механистичности, тут ребенок выступает скорее как объект, чем субъект социализации. Кроме того, с ее помощью трудно объяснить все варианты поведения мальчиков и девочек.

Теория когнитивного развития объясняет появление у ребенка представлений о своей половой роли тем, что ребенок активно структурирует собственный опыт, получаемую когнитивную информацию и представления о своей половой принадлежности. Вначале ребенок усваивает свою половую идентичность, определяя себя в качестве мальчика или девочки. А затем когнитивные структуры ребенка организуют получаемую информацию, полоролевые стереотипы тут действуют как схемы, посредством которых структурируется соответствующая информация.

Один из создателей этой теории Л. Колберг назвал такой процесс самосоциализацией (Kohlberg, 1966). Он полагал, что дети сами готовят себя к жизни в обществе на основе вербального и невербального социального взаимодействия. Дети воспроизводят разные образцы поведения, а критерием для их закрепления служат ответные реакции людей. Оказываясь в разных жизненных ситуациях, ребенок начинает осознавать, что актуализация тех или иных образцов вызывает одобрение или осуждение окружающих. В некоторых случаях этот процесс отражает стандарты родителей, однако самосоциализация несколько автономна, чем объясняется тот факт, что половая идентичность детей не всегда соответствует ожиданиям или желаниям родителей.

Данная теория синтезирует механизмы имитации поведения и механизмы подкрепления. Представления ребенка о поведении, соответствующем полу, тут зависят как от его собственных наблюдений за поведением мужчин и женщин, которые служат для него образцами, так и от одобрения или неодобрения его поступков окружающими.

Очевидно, что рассмотренные теории не противоречат друг другу, но просто выделяют разные моменты формирования половой идентификации.

Однако в 70-е гг. на Западе складывается так называемая новая психология пола, которая во главу угла ставит социальные факторы, поскольку ее представители считают, что основное значение в формировании гендера (как психологического и социального пола) имеют социальные, а не биологические детерминанты.

Возникновению «новой психологии пола» способствовали три фундаментальных исследования, выводы которых опровергают основные положения традиционных теорий (Клецина, 1998):

1) работы Е. Маккоби и К. Джеклин, посвященные анализу психологии половых различий-

2) исследования Дж. Мани и А. Эрхарда, продемонстрировавших могущество эффекта социализации-

3) концепция андрогинии С. Бем, показавшая несостоятельность противопоставления маскулинности и фемининности, существующего в традиционной психологии.

Опираясь на эти работы, Дж. Стоккард и М. Джонсон выдвинули утверждение о том, что главным является не биологический, а психологический и социальный пол (или гендер), формирующийся в ходе жизни человека под влиянием социальных ожиданий общества и особенностей его культуры (Stockard, Johnson, 1980). Аналогичной точки зрения придерживается и Рода Ангер, полагающая, что схему гендерной идентификации задают социальные требования и социальные взаимодействия (Unger, 1990).

Так была выделена гендерная идентичность как составляющая социальной идентичности личности. Можно выделить следующие основные положения сторонников такого подхода:

1. Гендерная идентичность – это особый вид социальной идентичности, существующий в самосознании человека наряду с профессиональной, семейной, этнической и другими идентификациями. Гендерная идентичность относится к числу наиболее стабильных идентификаций человека и, как правило, не подлежит выбору.

2. С точки зрения социально-конструктивистской парадигмы гендерная идентичность представляет собой социальный конструкт. Она активно конструируется субъектом на протяжении жизни, в ходе социального взаимодействия с другими людьми и сравнения себя с ними.

3. Гендерная идентичность начинает конструироваться с рождения ребенка, когда на основании анатомического строения его наружных половых органов определяется его паспортный (гражданский, акушерский) пол. С этого берет начало процесс гендерной социализации, в ходе которого ребенка целенаправленно воспитывают таким образом, чтобы он соответствовал принятым в данном обществе представлениям о мужском и женском. Именно на основании эталонов общества формируются представления ребенка о своей гендерной идентичности и роли, его поведение, а также самооценка.

4. Конструируя гендерную идентичность, человек строит не только свой собственный образ, но и образ группы, к которой она принадлежит или не принадлежит. Конструктивистский потенциал гендерной идентичности заключается в том, что осознание принадлежности к гендерной группе и эмоциональная значимость этой группы обусловливают построение Я-образа и «образа групп» в конкретных социальных условиях.

5. Гендерная идентичность при этом предстает как многоуровневая сложная структура, включающая в себя основной (базовый) и периферические комплексы характеристик.

6. В структуре гендерной идентичности можно выделить три компонента:

? когнитивный (познавательный) – осознание принадлежности к определенному полу и описание себя с помощью категорий мужественности-женственности. Это Я-образ мужчины или женщины, осознание степени типичности-нетипичности своих качеств как представителя гендерной группы-

? аффективный (оценочный), предполагающий оценку черт личности и особенностей ролевого поведения путем соотнесения их с эталонными моделями маскулинности-фемининности (понятие «позитивная и негативная идентичность» касаются именно оценочного компонента)-

? конативный (поведенческий), самопрезентация себя как представителя гендерной группы, а также разрешение кризисов идентичности путем выбора поведения в соответствии с личностно значимыми целями и ценностями.

Мужская идентичность – это отнесение себя к категории мужской социальной группы и воспроизведение соответствующих гендерно обусловленных ролей и самопрезентаций. Обретение такой идентичности зависит не столько от индивидуального выбора, сколько от биологических и социальных факторов (Уэст, Зиммерман, 1997).

В основе конструирования мужской идентичности лежит «идеология мужественности» (Pleck, 1987), которая является составной частью традиционной патриархальной культуры. Структура ролевых норм «идеологии мужественности» определяется нормами статуса, твердости (физической, умственной и эмоциональной) и антиженственности. Центральная характеристика мужской идентичности есть потребность доминировать, неразрывно связанная с мужской гендерной ролью (см. раздел 1.7.3.3).

Принято считать, что в процессе социализации мальчик находится в более сложном положении, чем девочка, поскольку его воспитатели – женщины (т.е. недостаточно объектов для идентификации)- кроме того, мужской ролевой набор ограниченнее и жестче, а традиционное воспитание не поддерживает проявление мужского поведения (независимости, инициативы, активности и т. д.). Дальнейшая социализация мальчиков связана с преодолением социальных барьеров на пути развития маскулинности, что порождает эмоционально-когнитивный диссонанс, следствием которого могут стать «полоролевая растерянность» либо утрированная маскулинная полоролевая ориентация (Каган, 2000).

«Принцип Адама», или принцип маскулинной дополнительности, сформулированный Дж. Мани, имеет под собой непосредственно биологическую подоплеку (на каждом этапе половой дифференциации для развития по мужскому типу необходимо преодолеть или подавить фемининное начало) и непосредственно связан с культурной нормой антиженственности. «Преодоление женственности» лежит в основе обрядов инициации мальчиков: пройдя испытания, они готовы войти в сообщество мужчин (Кон, 1999).

Описанный психоаналитиками комплекс кастрации – еще один фактор, регулирующий развитие мужской идентичности. Страх кастрации неразрывно связан с Эдиповым комплексом, который фактически разрушает первичную идентификацию мальчика с матерью и, при участии отца, поддерживает в сыне тенденцию к обесцениванию всего женского. З. Фрейд полагал, что личность развивается гармонично и полноценно тогда, когда не нарушена ее половая идентификация (Репина, 1987). Ж. Лакан рассматривает фаллос как символ власти и закона, за которые в патриархальном обществе идет борьба между мужчинами. Только пережив страх (угрозу) кастрации, мальчик «присваивает» себе символическую маскулинность.

Агрессивность – наиболее специфичная черта мужской идентичности с точки зрения различных концепций и подходов. В настоящее время большинство исследователей сходятся во мнении, что следует выделять не половые особенности агрессивности (ряд исследований демонстрирует, что женщины не менее агрессивны, но в большей мере склонны подавлять агрессию), а половые различия ее детерминации (Каган, 1987).

Согласно теории мужской полоролевой идентичности (Pleck, 1987), психологическое здоровье мужчин непосредственно связано с «правильной» (в контексте традиционной патриархальной культуры) мужской идентичностью. Исследования убедительно показывают, что помимо позитивных аспектов мужественности традиционная мужская гендерная роль является причиной тревоги и напряжения, поскольку некоторые ее аспекты дисфункциональны и противоречивы (Берн, 2001).

Существенное влияние на ослабление жестких границ традиционной маскулинности ради более свободного развития мужской идентичности оказал феминизм – и как общественное движение, и как новая методологическая парадигма в социальных науках.

Женская идентичность – это отнесение себя к категории женской социальной группы и воспроизведение соответствующих гендерно обусловленных ролей и самопрезентаций.

Обретение такой идентичности зависит не столько от индивидуального выбора, сколько от биологических и социальных факторов (Уэст, Зиммерман, 1997).

С точки зрения теории социального конструктивизма устройство социального мира таково, что каждый человек «сущностно» принадлежит или к мужскому, или к женскому полу (Garfinkel, 1967). Поэтому женщины могут быть и «неженственными», что все равно не делает их «неженщинами», главное – они остаются в поле гендерной оценки. Культурная сегрегация гендера действует на различных социальных и культурных уровнях (Goffman, 1990), благодаря чему воспроизводство гендера, социализация девочек и мальчиков, – процесс нормированный, хотя и зависит от особенностей микросреды.

Конструирование женской идентичности непосредственно связывают со специфичным «женским опытом». Его получают благодаря особенностям социализации девочек с младенческого возраста, так как родители создают гендерно-нормированный образ уже с младенчества (бантики, длинные волосы, нарядные платья и т. п.), а также поощряют гендерно-нормированное поведение (нерешительность, эмпатия, пассивность и т. п.). В дальнейшем «быть девочкой» «помогают» институты социализации, важнейшими агентами которых являются ровесники, а также СМИ, жестко отстаивающие гендерные ролевые стереотипы (Алешина, Волович, 1991- Клецина, 1998).

Особую роль в конструировании женской идентичности играет период полового созревания и менархе (первая менструация, главный признак полового созревания женского организма). Нормативное и информационное давление относительно гендерных норм к данному периоду настолько велико, что большинство девочек с «отклоняющимися признаками» корректируют свои личностные особенности в сторону «традиционной женской роли» (Берн, 2001). Следующие важнейшие шаги на пути создания женской идентичности во многом связаны с телесным опытом – это развитие сексуальности, беременность и рождение детей. Скудость сведений о женской инициации М. Мид объясняет тем, что «женское» в культуре воспринимается как феномен скорее биологический, нежели социальный, кроме того, это связано с социальной зависимостью женщин (Кон, 1975).

В целом в структуре женской идентичности тело более значимо, поскольку в традиционной культуре женщина репрезентируется через ее тело.

На первый взгляд, современное общество предъявляет к поведению девочек менее жесткие нормативные требования, чем к поведению мальчиков (Лунин, Старовойтова, 1997)- кроме того, с детства девочек окружают воспитатели-женщины, с которыми девочка может идентифицироваться. Однако меньшая ценность «женского» в обществе затрудняет развитие позитивной Я-концепции девочки, порождает проблемы создания женской идентичности, особенно если девочка обладает высокими социальными способностями и склонна лидировать (Радина, 1999).

История исследований женской идентичности начинается с ортодоксального психоанализа. С точки зрения психоанализа по своим качествам мужская и женская модели диаметрально противоположны и для женской модели характерна пассивность, нерешительность, зависимое поведение, конформность, отсутствие логического мышления и стремления к достижениям, а также большая эмоциональность и социальная уравновешенность. Опираясь на основные психоаналитические парадигмы, К. Хорни стремилась расширить представления о женщине. Она одной из первых стремилась создать позитивное описание психологии женщины. Однако наиболее существенное влияние на изучение позитивной женской идентичности оказали теоретики феминизма: Дж. Батлер, Дж. Митчелл, Ж. Роуз и др. (Жеребкина, 2000).

В современном обществе женская идентичность сопряжена с понятиями «двойная занятость», «экономическая зависимость», «ролевой конфликт работающей женщины» и т. д. Несмотря на то что даже в больших промышленных городах в настоящее время по-прежнему доминирует традиционный патриархальный идеал женщины (Нечаева, 1999) и, следовательно, возможности свободного развития позитивной женской идентичности ограничены, – опросы общественного мнения показывают, что ситуация в России хотя и медленно, но изменяется в сторону гендерного равенства: экономическая самостоятельность женщины, как и прежде, подвергается сомнению, однако для нее становится нормой самостоятельный выбор партнера, образа жизни, одежды и т. п.

Правомерно говорить, по крайней мере, о двух типах гендерной идентичности, присущих мужчинам и женщинам: первый тип можно назвать кризисной идентичностью, второй – некризисной, или согласованной, идентичностью.

Ситуация, при которой модели маскулинного и фемининного поведения, репрезентируемые носителями мужской и женской идентичности, в значительной мере не соответствуют нормативным образцам, существующим в общественном сознании, ведет к кризису гендерной идентичности. Другими словами, кризис гендерной идентичности порождает ситуация, при которой мужчины и женщины, осознавая свое несоответствие по главным характеристикам общепринятой и нормативно заданной модели мужественности или женственности, актуализируют эту проблему в публичном дискурсе как личностно и социально значимую. Таким образом, кризис гендерной идентичности представляет собой не проблему отдельной личности, а состояние психологического неблагополучия, характерное для значительной части мужчин и женщин как представителей гендерных групп. Поэтому данный феномен имеет скорее не психологическую, но социально-психологическую и социальную природу.

Рассмотрим проблемы и сложности мужской идентичности. Выделяют базовые, сущностные характеристики мужской идентичности, которые составляют ее основу и обозначаются как базовые константы мужского самоутверждения (Кон, 2001). К ним относятся следующие конструкты:

1) ориентация на профессиональную самореализацию-

2) потребность отличаться от женщин-

3) установка на эмоционально сдержанное поведение (мужчина не должен демонстрировать чрезмерные эмоциональные реакции)- сдержанность и рассудительность – атрибут поведения «настоящего мужчины»-

4) установка на то, что мужчина должен зарабатывать и обеспечивать жену и детей, быть добытчиком.

Перечисленные константы играют роль своеобразных опор мужского Я, и когда они неустойчивы или под угрозой, появляется чувство внутренней дезорганизации, нарушения границ мужской идентичности, что отражается в неадекватном поведении.

Длительное пребывание мужчины в ситуации, где сложно поддерживать стандарты традиционного маскулинного поведения, подрывает основы его самоутверждения и приводит к возникновению стресса, сопровождается снижением самооценки, повышением уровня тревожности и депрессивных проявлений. Кризис маскулинности – это ситуация, когда невозможно реализовать ценности, потребности и установки, на которых базируется мужская самоидентификация. Основными факторами, инициирующими такой кризис, являются внешние социальные условия.

На Западе проблема кризиса маскулинности была предметом активных дискуссий, однако в отличие от России, где кризис маскулинности квалифицируют как кризис мужского статуса, в западном мире его связывают со структурным давлением публичной сферы, предписывающей мужчинам жесткое исполнение некоторого набора ролей. Традиционные половые роли ограничивают и сдерживают развитие мужчин, они служат источником напряженности и провоцируют кризисные явления личностного плана. Мужчины, не принимающие традиционные половые роли, подвергаются общественному осуждению, а те, кто пытаются им следовать, совершают над собой насилие (Мужчины, 1994). Дж. Плек подчеркивает негативные аспекты традиционной социализации мужчин: вместо того чтобы быть источником стабильности, мужская гендерная роль часто оказывается причиной тревоги и напряжения (Pleck, 1981).

Изменившиеся социальные условия в российском обществе привели к тому, что область профессиональной деятельности уже не рассматривается как сфера исключительно мужской самореализации. Повсеместное включение женщин в сферу производства способствовало развитию у них ряда качеств, которые традиционно отождествляли с мужскими чертами личности и особенностями поведения. При этом женщины сохранили свою доминирующую позицию в семейных отношениях. Одна из важных потребностей мужского самоутверждения – потребность отличаться от женщин – перестала получать удовлетворение. Во-первых, потому, что сфера освоения социального пространства перестала быть мужской прерогативой. Традиционная система гендерного разделения труда разрушается, и при этом ослабляется дифференциация мужских и женских социально-производственных функций. Во-вторых, мужчины утратили монополию на роль главы семьи, практически все вопросы жизнедеятельности семьи лежат в сфере компетенции женщин- именно жены в большинстве отечественных семей принимают важные для семейной жизни решения. Женщины не только сохранили традиционные семейные роли матери и хозяйки, но и успешно освоили традиционные мужские семейные роли, такие как организатор связи семьи с социальными структурами и репрезентации интересов семьи в социальных институтах, менеджер всех семейных дел.

К базовым константам женского самоутверждения, невозможность реализации которых приводит к кризисам женской идентичности, относятся следующие:

1) установка на материнство как основную сферу самореализации-

2) стремление быть хорошей хозяйкой-

3) ориентация на сферу межличностных отношений и на достижение компетентности как субъекта взаимодействия-

4) привлекательная внешность и установка на сохранение привлекательности как важного женского ресурса взаимодействия с окружающими, внешность как составляющая Я-образа.

Кризис женской идентичности в современной литературе называют кризисом женской роли (Здравомыслова, Темкина, 2002б) или кризисом двойной идентичности (Здравомыслова, 2003), в основном этот феномен обусловлен обострением конфликта семьи и работы.

Анализ литературы, посвященной проблеме гендерной идентичности (Здравомыслова, Темкина, 2002б- Здравомыслова, 2002- Здравомыслова, 2003- Кон, 2001- Милюска, 1999), заставляет предполагать, что непротиворечивая гендерная идентичность обусловливает позитивное отношение к себе как к представителю определенного пола и субъекту гендерных отношений. Выраженные противоречия в структуре гендерной идентичности предопределяют негативное отношение к себе, что порождает состояние внутреннего конфликта и кризисные проявления (см. раздел 1.7.5).<< ПредыдушаяСледующая >>
Внимание, только СЕГОДНЯ!