Официальное признание хирургии

Видео: Хирург рассказал об извлечении органов у живых

В Европе важным шагом на этом пути стало поднятие правового статуса хирургии, ее официальное признание как науки. Это произошло во Франции, когда в 1731 г. в Париже была основана Королевская хирургическая академия. «Это специальное хирургическое учреждение вскоре возвысилось до такой степени, что вся хирургия Европы почти целое столетие находилась под его влиянием, - считал известный хирург Т. Бильрот. - Конечно, явление это было не частное, оно шло рядом с общим влиянием Франции, с ее всемирным умственным владычеством, которое французская наука и искусство справедливо завоевали себе своими великими творениями».

Королевская хирургическая академия готовила настоящих врачей-хирургов. Здесь, кроме того, издавались ученые записки, в которых описывались различные инструменты, операции, случаи из практики. Читавшиеся в академии курсы теории и практики хирургии были связаны с физиологией, они пользовались широкой известностью. Неудивительно, что в Королевской хирургической академии училось гораздо больше иностранцев, чем на медицинском факультете Парижского университета. А уже с 1743 г. эта академия получила те же права, что и университеты (обучение хирургии, присвоение докторской степени и т.д.), вследствие чего авторитет французских хирургов значительно возрос и сравнялся с врачебным авторитетом. К этому стоит добавить, что Великая французская революция (конец XVIII в.) упразднила центры схоластической науки - университеты, но не тронула хирургическую академию и хирургические учебные заведения, которые стали затем основой для новой организации медицинского образования.

Впрочем, во Франции, как и в других странах Западной Европы, развитию хирургии, превращению ее в науку во многом препятствовал все еще сохранявшийся антагонизм между дипломированными докторами и хирургами, еще не вышедшими из разряда цирюльников. Например, в течение трех лет, с 1738 по 1741 г., длился судебный процесс хирургов с парикмахерами за право... расчесывать и пудрить парики. В 1753 г. медики Монпелье подали канцлеру де Лемуаньону жалобу с просьбой запретить хирургам присвоение звания профессора, причем жалоба имела успех. Еще в 1773 г. во Франции были хирурги, желавшие стричь бороды и расчесывать парики, - возникло новое судебное дело хирургов с парикмахерами.

Однако существование и успешная деятельность Королевской хирургической академии меняли положение. И происходило это прежде всего потому, что в академии преподавали выдающиеся хирурги - отличные специалисты, подлинные знатоки своего дела. Они поднимали престиж хирургии, основываясь на собственном большом опыте, разрабатывали и применяли новые способы диагностики и лечения разнообразных заболеваний хирургического профиля. Именно таким был, например, бывший цирюльник Жан-Луи Пти.

Жан-Луи Пти (1674-1750) родился в Провансе. Он прошел обычное для цирюльников ремесленное обучение, особое внимание уделив хирургии. В возрасте 18 лет он стал демонстратором на лекциях по анатомии и хирургии, а позднее - хирургом в больнице Charite в Париже. В 1692-1700 гг. он, будучи военным хирургом, обрел солидный медицинский опыт в многочисленных воен- ных походах. Возвратившись в Париж, Пти занялся хирургической практикой: в возрасте 26 лет он имел уже степень преподавателя хирургии и читал курс костных заболеваний в анатомическом театре Сент-Комского коллежа. В последующем он стал профессором хирургии, а в 1731 г. - одним из основателей и директором Королевской хирургической академии.

В своей хирургической деятельности Пти придавал особое значение знанию анатомии, умению разбираться в строении человеческого организма. Он первым описал поясничный треугольник: участок задней стенки живота, ограниченный снизу подвздошным гребнем, медиально - краем широчайшей мышцы спины, а латерально - наружной косой мышцей живота (Петитов треугольник, или треугольник Пти). Для хирургов это было важное морфологическое образование, так как являлось местом выхода нижних поясничных гнойников, или натечников, из забрюшинного пространства, а также поясничных грыж. Ему принадлежит описание грыж этой локализации, а также метод грыжесечения без вскрытия грыжевого мешка.

Известны труды Пти по хирургии костей и суставов, например о разрыве ахиллова сухожилия и предложенном им методе лечения, о вывихах, их причинах и используемом лечении, в том числе наложении повязок (ему принадлежит еще и детальное описание механизма вывихов нижней челюсти), об анкилозах суставов, о переломах костей и др. Он разработал ватно-марлевую фиксирующую повязку, накладываемую при переломах ключицы на оба надплечья с перекрестом на спине (восьмиобразная повязка Пти).

Будучи приверженцем оперативных методов лечения, Пти выступал за самое широкое использование ампутаций в хирургической практике, он производил ампутации конечностей даже при лечении простых переломов костей - известна его методика двухмоментной ампутации. Его взгляды получили самое широкое рас- пространение, в частности, среди военных хирургов, что резко увеличило число ампутаций на поле битв и вызвало даже критическое замечание короля Людовика XIV, сказавшего, что ножи полевых хирургов опаснее для рук и ног французских солдат, чем неприятельское оружие. К тому же Пти считал, что трепанация костей черепа в большинстве случаев дает лучшие результаты, чем консервативное лечение, и сам он успешно делал трепанацию сосцевидного отростка при костоеде.

Считается, что Пти впервые дифференцировал холецистит от абсцесса печени. Он неоднократно производил сложные в то время операции, в том числе на желчном и мочевом пузырях. Известен его способ наложения колоректального анастомоза, при котором после иссечения сигмовидной кишки, эвагинированной через заднепроходное отверстие, прямую кишку разрезают на четыре лоскута, что облегчает наложение соустья на разные по диаметру концы кишки (способ Пти-Декадавена). Для предупреждения и остановки кровотечения он изобрел винтовой турникет (турникет Пти).

Интересно, что именно Пти, как полагают, открыл новую эру в хирургическом лечении рака молочной железы. Он считал, что корни рака находятся в расширенных лимфатических железах, и эти железы необходимо удалять вместе с грудной фасцией и мышцами, не оставляя, как он называл, «сомнительных тканей». Его работы положили начало стремлению к более радикальной технике операций при опухолях молочной железы.

Авторитет Пти как ученого был настолько велик, что в 1715 г. он стал, вероятно, первым хирургом, который удостоился членства во всемирно известной Парижской Академии наук («Академии бессмертных»). Жан-Луи Пти вошел в историю хирургии еще и потому, что вместе с другим известным хирургом - Франсуа Пейрони, основал в Париже Королевскую хирургическую академию и разграничил сферы влияния настоящих хирургов и цирюльников (в других странах Западной Европы такое разграничение произошло позже: в Англии, например, хирурги отделились от цирюль- ников только в 1745 г., а в Пруссии антагонизм между врачами и хирургами сохранялся даже в XIX в.).

В отличие от Пти, Франсуа Пейрони (1678-1747) не был цирюльником, а получил обычное врачебное образование. Ему в какой-то степени повезло: он родился в городе Монпелье на юге Франции, в котором был расположен знаменитый в Средневековье университет. В этом-то университете он и изучал хирургию, а потом свыше 15 лет работал хирургом в своем родном городе. С 1714 г. Пейрони жил и работал в Париже, где был главным хирургом знаменитых госпиталей Hotel-Dieu, Hopital Saint-Eloy, Charite. Одновременно он преподавал анатомию и хирургию в медицинской школе при медицинском факультете Парижского университета, а с 1736 г. был еще и лейб-медиком короля Людовика XV.

Правда, как хирург, Пейрони уступал своему старшему коллеге Пти, хотя и занимался лечением переломов, вправлением вывихов, перевязкой артерий конечностей, делал даже резекцию кишки при гангрене. Все-таки он был более узким специалистом и занимался преимущественно хирургическим лечением болезней мочевыводящих путей, поэтому его следует считать, как бы мы сейчас сказали, видным урологом. Пейрони предложил свой метод катетеризации мочевого пузыря, разработал промежностную уретротомию и боковую литотомию (камнесечение), а также производил пункцию мочевого пузыря с помощью специального троакара. Кроме того, он описал болезнь неясной этиологии, характеризующуюся уплотнением белочной оболочки и перегородки полового члена с образованием узелков или пластинок, не спаянных с пещеристыми телами (болезнь Пейрони).

Еще одним видным французским хирургом, который внес немалый вклад в становление научной хирургии, был Пьер-Жозеф Дезо (1744-1795). Он родился в Мулен-Руж в центральной Франции. Вопреки желанию небогатых родителей, которые хотели, что- бы сын стал священником, Дезо решил посвятить себя медицине и хирургии и в 1764 г. в Париже начал учиться у последователей известного хирурга Пти в прославленном госпитале Hotel-Dieu. Еще будучи студентом, он давал уроки по математике, а потом - по анатомии и хирургии.

Закончив обучение, Дезо стал хирургом в Hotel-Dieu, где занялся хирургической практикой и научными исследованиями. Он уделял обучению студентов много времени, которое всегда проводил у постели больных. Вот как это происходило: «На глазах слуша- телей он заставлял приводить наиболее тяжело пораженных боль- ных, квалифицировал их болезни, анализируя характерные черты, намечал образ действий, которого необходимо придерживаться, проводил необходимые операции, давал объяснение приемам и их обоснованию, исследовал каждый день внезапные изменения и представлял затем состояние органов после выздоровления... или демонстрировал на безжизненном теле повреждения, делавшие врачебное искусство бесполезным».

В 1782 г. Дезо стал главным хирургом известного парижского госпиталя Sharite, но в 1788 г. вернулся в Hotel-Dieu, возглавив его как главный хирург, а в 1794 г. стал еще и профессором парижской хирургической клиники, созданной на базе его частной больницы.

Дезо придавал большое значение хирургической анатомии и подчеркивал ее важность. Он предложил при неосложненных переломах ключицы применять иммобилизирующую бинтовую (реже гипсовую) повязку, фиксирующую плечо и предплечье к туловищу и создающую тягу за плечевой сустав и дистальный отломок ключицы с помощью ватного валика, помещенного в подмышечной области (повязка Дезо). Он разработал свой способ хирургической операции при аневризме артерии, заключающийся в перевязке отводящего (от аневризмы) ствола артерии без удаления аневризмы (способ Дезо-Браздора).

Дезо разработал собственный вариант кругового способа ампутации конечности - он рассекал кожу и мышцы слой за слоем и переходил к каждому внутреннему слою лишь после того, как достаточно сократился предыдущий слой, и таким образом доходил до кости. Он упростил также перевязку перелома шейки бедра, изобрел новый метод наложения лигатуры на полипы, изучал вывихи лучевой кости, пропагандировал применение эластических зондов и катетеров и установил правила их применения, используя их для интубации гортани, катетеризации мочевыгаодящих путей и т.д. Нельзя, однако, сказать, что Дезо всегда предпочитал использовать хирургические методы лечения. Так, вначале он нередко оперировал на черепе, но из-за большой послеоперационной смертности в поздний период своей деятельности отказался, по сути дела, от трепанаций, используя только консервативные методы.

В 1791-1792 гг. Дезо издавал специальный журнал, в четырех томах которого были помещены его работы по изучению хирургии. Он был дружен со своим учеником Мари Франсуа Биша, впоследствии известным ученым-патологом, который написал его биографию.

Процесс становления научной хирургии, начавшийся во Франции, шел и в других странах. В Германии это в значительной степени было связано с деятельностью Лоренца Гейстера (1683-1758). Он родился во Франкфурте на Майне в семье купца - хозяина гостиницы. Медицинское образование он начал в университете Гессена, продолжил в течение пяти лет в Амстердаме у Фредерика Рюйша, который любил его как сына, и завершил в Лейдене, где его учителями были Готфрид Бидлоо и Герман Бурхаве. Став врачом, он в 1709 г. поступил на службу в голландскую армию, но через год оставил военную медицину и стал профессором анатомии и хирургии в Альтдорфе. С 1719 г. Гейстер был профессором анатомии и хирургии в университете Хельмштедта. Здесь он преподавал также теоретическую и практическую медицину.

Гейстера по праву считают основоположником научной хирургии в Германии. В 1719 г. в Нюрнберге было опубликовано его руководство по хирургии в трех томах. Первый том был посвящен ранам, переломам, вывихам, опухолям и язвам- во втором томе речь шла о различных хирургических операциях- в третьем - описывались самые разные повязки. Гейстер подробно описал многие оперативные вмешательства, начиная от простейших и кончая такими сложными, как ампутации конечностей. Он выступал за сравнительно широкое применение оперативных методов, например за ампутацию всех поврежденных конечностей. Рекомендовал также широко использовать кровопускания при различных заболеваниях, в том числе хирургических. Он выступал против массовой лигатуры, когда сосуд перевязывали вместе с окружающими тканями, и советовал пользоваться изолированной перевязкой артерии.

В то же время он призывал обдуманно подходить к каждой операции. Например, по поводу трепанации черепа Гейстер писал, что «не следует слишком торопиться с этой операцией, особенно при таких поражениях головы, которые могут быть лечимы и другим способом, так как надо помнить, что жизнь больного подвергается крайней опасности». Заслугой Гейстера было и то, что он описал многие использовавшиеся тогда хирургические инструменты, среди которых были и предложенные им самим. Гейстер упорядочил номенклатуру хирургических операций: так, именно он предложил называть операции на трахее «трахеотомией».

Гейстер был еще и известным анатомом. Он описал дивертикул верхней луковицы внутренней яремной вены (дивертикул Гейстера). Его имя носит спиральная складка - совокупность нескольких, расположенных по спирали складок на слизистой оболочке протока желчного пузыря (заслонка Гейстера).

Труды Гейстера по хирургии и анатомии, кстати говоря, хорошо знали в России, его учебник «Сокращенная анатомия» перевел на русский язык известный хирург и анатом М.И. Шеин. Пользовался известностью и его учебник по хирургии. Благодаря своим научным заслугам Гейстер стал членом императорской академии исследователей природы, королевских обществ в Лондоне и Берлине.

Процесс становления и развития научной хирургии протекал также в Англии - это во многом было связано с деятельностью видных хирургов Персиваля Потта и Джона Хантера (Гунтера).

Персиваль Потт (1713-1788) родился в Лондоне. Сначала он стал священником и только потом начал свое медицинское образование. В лондонском госпитале Св. Варфоломея он изучал хирургию, причем настолько успешно, что уже в 1736 г. начал здесь свою практику. С 1745 г. он наряду с хирургической работой занялся еще и преподаванием хирургии. Знания и мастерство обеспечили ему высокий авторитет в госпитале Св. Варфоломея, где он в 1749 г. стал главным хирургом и оставался в этой должности в течение 35 лет. В отставку он вышел только в 1787 г., за год до смерти.

Потт много занимался болезнями костей и суставов. Он первым описал заболевание, поражающее главным образом передние отделы тел позвонков, приводящее к их сплющиванию, уменьшению длины позвоночного столба и формированию кифоза, часто осложняющееся возникновением холодных абсцессов и натечников (болезнь Потта, туберкулезный спондилит). Это заболевание Потт лечил, применяя иммобилизацию позвоночника, укрепляющее питание, климатотерапию, а также прижигания пораженной части позвоночника. Ему принадлежит описание перелома одной или обеих лодыжек и заднего края дистального эпифиза большеберцовой кости с подвывихом или вывихом стопы кзади - переломовывиха в области голеностопного сустава в виде сочетания перелома малоберцовой кости (на 5-7 см выше дистального конца латеральной лодыжки) с разрывом медиальной (дельтовидной) связки и смещением стопы кнаружи (перелом Потта). Он описал также патологический перелом одного или нескольких позвонков при туберкулезе позвоночника, чаще грудного или поясничного отдела, с последующим развитием деформации в виде кифоза (перелом Потта).

Потт был активным хирургом и оперировал грыжи, гидроцеле (водянка оболочек яичка), слезные и анальные фистулы, опухоли молочной железы и др. Он был убежденным сторонником трепанаций, причем получал неплохие результаты. Для всех этих операций он разрабатывал соответствующий инструментарий (нож Потта, например). Кроме того, он первым обратил внимание на профессиональный рак трубочистов (опухоль Потта, или болезнь Потта) и гангрену, возникающую при старческом атеросклерозе (гангрена Потта), опухоли головы, врожденную грыжу и др. Ему принадлежат также труды по патологической анатомии. С 1764 г. Потт был членом Королевского общества (Академии наук) Великобритании.

Одним из самых выдающихся британских хирургов был Джон Хантер (Гунтер) (1728-1793), деятельность которого в полной мере развернулась во второй половине XVIII в. Он родился в Шотландии, близ Глазго, в семье торговца зерном и был самым младшим среди его 10 детей. Первоначальное медицинское образование он получил в Лондоне, в школе своего старшего брата Вильяма Хантера, а затем у известных хирургов того времени Вильяма Чезелдена, практиковавшего в Челси, и Персиваля Потта, работавшего в больнице Св. Варфоломея. Несколько месяцев Джон Хантер проучился в Оксфордском университете, но затем бросил университетскую науку, вернулся в Лондон и стал хирургом в больнице Св. Георга.

В 1760-1763 гг. Хантер был хирургом военно-морского флота, участвовал в войне с Испанией и Францией и стал отличным специалистом по военно-полевой хирургии. Начиная с 1764 г. Хантер снова работал хирургом в больнице Св. Георга: здесь наряду с хирургической практикой он проводил научные исследования и обучал своему мастерству многочисленных студентов.

Хантер интересовался широким кругом проблем современной ему медицины, был и врачом, и естествоиспытателем. Так, много внимания он посвящал научным исследованиям по анатомии.

Хантер изучал слезные протоки, семявыносящие канальцы яичка, развитие и строение зубов. Ему принадлежит описание ветвления обонятельных нервов, мышечного слоя радужной оболочки глаза. Он исследовал артериальное кровоснабжение беременной матки, процесс опускания яичка в мошонку. Его имя носит ряд анатомических образований (Гунтеров канал на передней поверхности бедра- пучок Гунтера - соединительнотканный тяж, соединяющий у зародыша нижний конец яичка с мошонкой и принимающий участие в опускании яичка в мошонку- связки Гунтера - тыльные пястные связки кисти- Гунтерова точка - топографоанатомический ориентир в бедренном треугольнике).

Оригинальными были работы Хантера по проблеме воспаления, которое он разделял на слипчивое, гнойное и язвенное (подобные представления о воспалении сохранялись в медицине вплоть до середины XIX в.). Он был сторонником только зарождавшейся тогда экспериментальной хирургии, и новые методы операций предварительно старался проверить на животных. Например, в экспериментах на животных он установил важную роль коллатерального кровообращения, которое при операции перевязки основной артерии конечности вполне может обеспечить ее кровоснабжение (ранее большинство хирургов были убеждены в том, что лигатура магистральной артерии неминуемо ведет к гангрене конечности, что заставляло их производить ампутацию вместо перевязки артерии).

В экспериментах на животных Хантер производил пересадки различных тканей, а в своей клинической практике - аутотрансплантацию кожи для закрытия различных дефектов. Полагают, что именно Хантер ввел в хирургию термин «трансплантация». На основании своих экспериментов Хантер предложил лечить аневризмы с помощью перевязки приводящего артериального ствола, что позволяло избегать ампутации и сохранять конечность (способ Гунтера-Анеля при аневризме артерии, когда производится перевязка приводящего к аневризме ствола артерии). Разработанная им лигатура (в пределах здоровых тканей) явилась новым этапом в лечении травматических аневризм: в течение многих десятилетий эта операция считалась методом выбора, особенно в военнополевой хирургии.

Интересно, что именно Хантеру принадлежит и первое дошедшее до нас описание аневризмы, которой он дал название «аневризмы с анастомозом»: в 1757 г. в Лондонском медицинском обществе он продемонстрировал больного с артерио-венозной аневризмой плечевой артерии и медиальной подкожной вены руки, а в 1761 г. опубликовал работу, в которой дал правильное описание ряда ее симптомов.

Хантер был также одним из основоположников экспериментальной патологии, но если данных, полученных в экспериментах, ему как исследователю оказывалось недостаточно, он производил опыты на себе. Известен его самоотверженный эксперимент, связанный с так называемым венерическим ядом, которым он хотел доказать тождественность твердого шанкра и гонореи: в ходе этого эксперимента Хантер привил себе гной, взятый от больного, у которого были гонорея и нераспознанный сифилис. Он первым описал сифилитический твердый шанкр (шанкр Гунтера).

Ряд исследований Хантер провел с целью разработки различных диагностических и дифференциально-диагностических приемов. Он четко дифференцировал, например, врожденные паховые грыжи от приобретенных. У себя он диагностировал грудную жабу, а затем предсказал себе смерть во время приступа этой болезни. Ему приписывают выражение: «Моя жизнь находится в руках любого негодяя, которому вздумается разозлить меня».

Хантер успешно разрабатывал новые операции. Так, при ранении артерии он предложил делать ее перевязку таким образом: центральнее места ранения, там, где перевязка технически легко выполнима, накладывать на сосуд лигатуру (метод Гунтера приме- няется и сейчас, в тех случаях, когда невозможно восстановить непрерывность поврежденной артерии). Для исправления контрактур суставов он разработал операцию тенотомии. При гнойном флебите он предложил, во избежание попадания гноя в ток крови, производить длительную компрессию вены выше очага воспаления в ней. С целью обезболивания при ампутациях он пытался, правда безуспешно, использовать сдавление нервов.

В Лондоне в 1783-1785 гг. Хантер создал естественно- исторический музей, в котором к концу его жизни насчитывалось свыше 13 000 различных экспонатов: все эти экспонаты он изготавливал или покупал сам на средства, полученные от хирурги- ческой практики. Сейчас этот музей (Hunter*s Museum) находит- ся в ведении Королевского хирургического общества. Интересно, что одним из экспонатов этого музея является препарат сонной артерии с язвенным атероматозом, который был идентифицирован самим Хантером как «оссификация» (окостенение)- термина «атеросклероз» тогда еще не существовало. Был у Хантера и свой виварий, в котором он содержал множество различных животных для экспериментов.

В достаточно большом научном наследии Хантера выделяется его труд «Трактат о крови, воспалении и огнестрельных ранах», опубликованный уже после его смерти. Этот трактат долго оставался на вооружении хирургии, прежде всего военно-полевых хирургов. Чрезвычайно важны сформулированные Хантером основы учения о ранах, в частности высказанное им положение о заживлении ран первичным натяжением и через нагноение. Хантер пользовался широким признанием как ученый и врач. За выдающиеся научные заслуги его еще в 1767 г. избрали членом Королевского общества Великобритании.

Важный вклад в медицину и хирургию внесли ученики и современники Джона Хантера. Так, Джон Абернетти (1764-1831), родившийся в Лондоне в шотландско-ирландской семье, в своей хирургической практике во многом следовал идеям своего учителя. Как хирург, он стал преемником Персиваля Потта в госпитале Св. Варфоломея- он был также отличным преподавателем и пользовал- ся большой популярностью у студентов. Прекрасным оператором зарекомендовал себя Эстли Купер (1768-1841), сын священника из Норфолка, получивший медицинское образование в Лондоне. Его самой смелой операцией была перевязка аорты при аневризме. Он также одним из первых произвел ампутацию ноги в тазобедренном суставе, оперировал при переломах и вывихах и т.д. Известен был еще один ученик Хантера, Филип Физик (1768-1837), которого называли «отцом американской хирургии», так как впоследствии он стал хирургом в госпитале Пенсильвании и даже профессором хирургии Пенсильванского университета. Правда, он был хирургом консервативного направления и производил большей частью только литотомии и экстракции катаракты. Всемирно прославился ученик Хантера - Эдуард Дженнер (1749-1823), основоположник оспопрививания.

Известные хирурги практиковали в это время в Италии, которая еще со времен раннего Средневековья славилась своими хи- рургическими традициями. Во второй половине XVIII в. это были Антонио Скарпа (1752-1832) из Павии, одинаково компетентный и в хирургии, и в анатомии (он первым описал такие существенные для хирургов анатомические образования, как бедренный треугольник, височный и преддверный нервные ганглии), а также Доменико Котуньо (1736-1822) из Неаполя, пытавшийся заниматься ушной хирургией. Еще ранее попытками таких же операций завоевал себе известность Антонио Вальсала (1666-1723) из Болоньи и др.

В общем, знакомство с достижениями видных европейских хирургов подтверждает, что во Франции, Германии, Англии и некоторых других странах Европы век Просвещения был ознаменован рождением научной хирургии, в то время как прежде хирургия имела преимущественно практический характер. Теперь ввиду несомненных успехов лучших представителей этой профессии университеты вынуждены были постепенно отступать от прежней ортодоксальной схоластики и начинать внедрять хирургию в обучение будущих врачей. Во многих университетах открыли кафедры, на которых должны были преподавать хирургию. Это были, однако, объединенные кафедры, занимавшиеся анатомией, ботаникой, химией и другими предметами - в числе «других» и была хирургия. Занимавшие эти кафедры университетские профессора ограничивались, как правило, только теоретическими лекциями и почти никогда не производили операции даже на трупах, не говоря о живых людях.

Таким образом, в XVIII в. западноевропейские медики в большинстве своем не отрешились от отживавших свое обычаев и традиций Средневековья, продолжая рассматривать хирургию как ремесло цирюльников.<< ПредыдушаяСледующая >>
Внимание, только СЕГОДНЯ!