Характеристика видов девиантного поведения в боевой обстановке

Общая классификация девиаций военного времени, построенная на основании их направленности, может иметь следующий вид (рис. 2.15). Из рисунка видно, что имеют место своеобразные группы девиантных поступков, преследующих различные цели. Так, одни из них ориентированы на получение девиантами личной выгоды в виде удовлетворения идеологических потребностей, реализации идеологических, этнических и религиозных установок, получения материального вознаграждения от противника, изменения в благоприятную сторону условий своего существования, сохранения жизни и др. К этой группе девиаций можно отнести трусость, предательство, добровольную сдачу в плен, мародерство.

Другую группу отклонений составляют поступки, направленные на уклонение от участия в боевых действиях в целях сохранения жизни, здоровья, по идеологическим, религиозным и иным соображениям. Это, прежде всего, дезертирство, симуляция неспособности участия в бою, членовредительство, пьянство, нарко-тизм и самоубийство.

В третью группу включены девиации, связанные с агрессивными проявлениями личности и направленные на решение тех или иных личностных проблем посредством насилия над местным населением, убийства неугодных сослуживце и командиров и др.

Ясно, что всякая классификация имеет свои изъяны и ограничения, однако даже простое перечисление этих психологических феноменов открывает командирам, специалистам по морально-психологическому обеспечению, военным психологам целый мир психологической жизни армии в боевой обстановке, указывает направления профилактической и психокоррекционной работы.

Рассмотрим подробнее основные виды девиантного поведения.

Трусость представляет собой поведение, в процессе которого под воздействием страха попираются как нравственные, так и моральные нормы, создается угроза жизни, социальному статусу субъекта активности либо безопасности других людей.

Трусость является самостоятельной девиаций, проявляющейся в самостоятельном прекращении боевой активности и занятии безопасного укрытия или оставлении поля боя. При этом одним из психологических механизмов реализации поведения выступает самоуспокоение по типу: «Будь что будет, главное выжить». Трусость может также являться причиной или фоном других видов отклоняющегося поведения (дезертирства, самоубийства, убийства сослуживцев и командиров, требующих продолжения участия военнослужащего в боевых действиях и др.).

Трусость не тождественна страху. Страх на войне испытывают практически все психически здоровые люди. Однако обстоятельства боевой обстановки, боевая задача, внутригрупповое распределение боевых функций, возможные трагические последствия и другое не дают участнику боевых действий права подчиниться страху.

Трус же игнорирует все остальные побудители, свое прошлое и будущее, судьбу сослуживцев, исход боя и отдается страху без остатка.

Дезертирство (от фр. deserter) в большинстве известных дефиниций определяется как самовольное оставление военной службы или уклонение от призыва в армию. С психологической точки зрения дезертирство представляет собой способ выхода из острого внутри-личностного кризиса путем крайне конфликтного разрыва с привычным социальным окружением, его нормами, предполагающего наступление социальных санкций.

Причинами дезертирства могут стать самые различные обстоятельства — от трусости, психологической и профессиональной неподготовленности к боевым действиям до гипертрофированного желания «помочь маме заготовить сено».

Своеобразной формой дезертирства является немотивированный отказ военнослужащего участвовать в боевых действиях, в выполнении конкретной боевой задачи.

В случае «срабатывания» в групповом поведении военнослужащих психологических законов толпы возможно массовое оставление ими поля боя. Особенно остро и массово дезертирство проявляется в периоды общего снижения морально-психологического состояния войск, резкого падения воинской дисциплины, снижения популярности войны и роста антивоенных настроений в обществе, длительного неуспеха (поражения, большие потери) в вооруженном противоборстве с противником.

Отмечается, что в качестве своеобразных катализаторов массового дезертирства выступают негативные явления в национальных и социальных отношениях, в области материально-бытового и боевого обеспечения и управления войсками. Массовые дезертирства имели место в армии Наполеона в 1812 году после бегства французских войск из Москвы, в армии России после революционных событий в 1917 году и практически во всех воюющих армиях в годы Первой и Второй мировых войн. В американской армии в последние годы их участия в боевых действиях во Вьетнаме дезертировало почти 43 человека из каждой тысячи воинов [34, с. 2].

Учитывая огромный вред, наносимый дезертирством даже отдельных военнослужащих морально-психологическому состоянию войск, их боеспособности, во всех армиях мира принимаются самые жестокие меры по его предупреждению и пресечению (вплоть до расстрела).

Предательство рассматривается как измена интересам и ценностям группы членства, предполагающая возможность нанесения ей серьезного ущерба в пользу интересов референтной группы.

Психологическими «пружинами» предательства чаще всего выступают идеологические, религиозные разногласия с группой членства, различного рода обиды, чувства ненависти, презрения, мести, а также прогнозирование перехода в новую группу (к противнику) как более выгодного в материальном, моральном и других отношениях. Предательство может заключаться в сообщении противнику стратегически и тактически важной информации, проведении акций саботажа, вредительства и др. Предатель чувствует себя приобщенным к референтной группе, в качестве которой выступает противник.

Добровольная сдача в плен является одной из ипостасей предательства, представля-

ющего собой физическое оставление военнослужащим группы членства и вступление в со-

циальную группу с неопределенным социальным статусом, с неопределенными перспекти-

вами личной свободы и физического выживания.

Психологическими побудителями к сдаче в плен противнику выступают самые различные феномены, например: личные убеждения, религиозная вера, уверенность в победе противника, ненависть, отчаяние, трусость, конфликты с командирами и сослуживцами, неприятие норм и ценностей группы членства, неудовлетворенность социальным статусом, психическое заражение и др.

Членовредительство заключается в нанесении военнослужащим себе травм, ранений и увечий, позволяющих избежать или прекратить участие в боевых действиях.

Чаще всего главной причиной членовредительства является трусость, болезненное переживание за свою судьбу. При этом избираются такие способы нанесения себе вреда, чтобы они в значительной степени не препятствовали жизни и деятельности в мирных условиях. В этих девиациях часто проявляется логика «меньшего из зол», т. е. спасения жизни за счет увечья. Основные разновидности членовредительства: нанесение себе увечий, самоотравление, самозаражение, самообморожение и др.

Нанесение себе увечий военнослужащим осуществляется путем ранений себя самим или сослуживцем в те части тела, выход из строя которых влечет обязательную демобилизацию, но позволяет более или менее социально и профессионально функционировать в мирной обстановке. Этот способ избегания участия в войне стар как мир.

Известны данные о том, что еще во II в. до н. э. в римской армии отмечались случаи нанесения воинами себе ранений в целях уклонения от участия в бою. Во избежание повального уклонения таким способом от участия в войнах было принято решение о применении за такие действия смертной казни.

В одной из частей наших войск, действовавших в Афганистане, быстро выявилась тактика симуляции офицера А. — перед каждым выходом на боевую операцию он «случайно» ломал один из пальцев правой руки. Причем, эти «несчастья» так и не позволили А. за весь срок службы поучаствовать в серьезном боевом деле.

Не менее изощренным способом членовредительства является самоотравление. Его сущность сводится к замаскированному под боевое поражение ОВ сознательное нанесение на собственное тело или прием вовнутрь сублетальных доз боевых химических рецептур, позволяющих получить травму, сопряженную с последующей эвакуацией с поля боя. Примеры таких девиаций отмечались еще в годы Первой мировой войны, когда солдаты разных армий наносили на свое тело с помощью специальных палочек небольшие дозы иприта, вызывавшие образование язв и всю симптоматику боевого поражения ОВ [38]. По некоторым данным, таким образом боевые ряды покинули тысячи военнослужащих.

Самозаражение заключается в добровольном заражении себя вирусами болезней, требующих временной эвакуации с поля боя или полной демобилизации. Такое заражение осуществляется путем преднамеренного контакта с инфекционными больными без соблюдения мер личной гигиены. Существуют и более изощренные способы самозаражения. Некоторые участники боевых действий в Афганистане отмечали, что отдельные наши военнослужащие, заболевшие гепатитом, сумели сделать на этом своеобразный «навар». Они продавали свою мочу желающим заразиться этой инфекцией.

Не меньше находчивости, терпения и как ни странно, воли, требует такой способ членовредительства, как самообморожение. Суть его состоит в том, что солдат выставляет на лютый мороз, чаще всего ночью, одну из своих конечностей и ждет до тех пор, пока процесс обморожейия примет характер травмы. При этом приходится преодолевать жестокие мучения, однако цель, поставленная девиантом, оправдывает средства. Р. Габриэль отмечает, что «обморожения происходят, как правило, на той руке, которая используется для нажатия на курок».

Широкий круг способов уклонения объединен под названием «симуляция невозможности участия в боевых действиях». Можно выделить следующие разновидности симуляции:

• симуляция соматических заболеваний-

• симуляция психических заболеваний-

• симуляция выхода из строя боевой техники и оружия,

• лжесанитария-

• лжеманевр и др.

Кратко остановимся на их характеристиках.

Симуляция соматических заболеваний заключается в постоянном воспроизведении выученных симптомов, составляющих целостную картину заболевания, дающего возможность симулянту на время или навсегда прекратить свое участие в боевых действиях или в выполнении наиболее опасных боевых задач. Такие военнослужащие регулярно жалуются на боли различной локализации, на неимоверную слабость, на головокружение и др. Они практически «прописываются» в батальонных и полковых медицинских пунктах, требуют глубокого обследования, направления в госпиталь и т. п. У сослуживцев создается образ такого воина как хронически больного человека. Ему постепенно перестают доверять ответственную, потом и сложную работу, и постепенно исключают из числа участников активных боевых действий.

Факты симуляции психических заболеваний отмечались еще в древние времена, а в годы Первой и Второй мировых войн приняли массовый характер. В частности, многими исследователями отмечался тот факт, что симулянты быстро «вычисляли», какие симптомы считались врачом конкретного полка показателями психического расстройства, и научались убедительно демонстрировать их. Таким образом, получалось, что в зависимости от теоретической ориентации врача полка из его части демобилизовывались но психологическим основаниям лица, демонстрировавшие одинаковые симптомы.

Не менее древним видом симуляции невозможности участи в бою является имитация выхода из строя боевой техники и оружия. Так, еще в глубоком Средневековье отмечались факты «перерезания тетивы на арбалетах», в более позднее время выводились из строя личное оружие, орудийные системы и боевая техника. Опросы показывают, что многие участники боевых действий в Афганистане и Чечне лично встречались с этим явлением. Автору пришлось проводить служебное расследование по нескольким фактам систематического выхода из строя боевой техники перед рейдовыми действиями в одной из мотострелковых частей в Афганистане.

В свое время еще Наполеон обратил внимание и жестоко искоренял такой вид симулятивного поведения, как лжесанитария. Суть его состоит в том, что симулянты используют для оставления поля боя факт ранения сослуживца. Как правило, находится несколько человек, желающих эвакуировать пострадавшего товарища в тыл. Свидетели утверждают, что иногда некоторые из них считают необходимым вынести с поля боя и вещи раненого. Количество таких «санитаров» может достигать десяти и более человек. Не случайно еще Наполеон принял суровые меры, чтобы прекратить это пагубное для исхода боевых действий явление.

Нередко в боевой обстановке можно встретить симулянтов, использующих такой прием отлынивания от коллективных действий в бою, как лжеманевр. Как правило, когда после боя начинается уточнение, где был в процессе выполнения боевой задачи такой симулянт, он рисует картину его тактически грамотного расположения на выгодной позиции, эффективного боевого контакта с противником, по существу спасшего боевых товарищей от смерти. На самом деле в бою он не участвовал, а отсиживался в безопасном месте. Опыт Афганистана и Чечни свидетельствует о том, что нередко такие симулянты возвращаются с поля боя с полным комплектом боеприпасов, т. е. не израсходовав ни одного патрона.

Жестокое обращение по отношению к населению, особенно нелояльному по отношению к действующим войскам, является вопросом крайне сложным для нравственной оценки. Если использовать критерии мирного времени, то, безусловно, неактуальную, не вызванную конкретными действиями мирного населения жестокость следует отнести к девиантному поведению. Однако измененная система ценностей и моральных критериев, формирующаяся у участников войны, как бы выводит агрессию к нелояльному населению из перечня девиаций. Особенно это характерно для случаев, когда население ведет активную партизанскую, диверсионную борьбу, совершает террористические акты против войск. Как правило, днем боевики из числа некомбатантов являются мирными жителями (дехканами, рабочими, учителями), а ночью — диверсантами, террористами, партизанами, подпольщиками.

Жестокие расправы над населением, так или иначе способствующим врагу, имели место во все исторические эпохи. Так, если верить преданиям, при взятии Трои греки-триумфаторы казнили всех лиц мужского пола старше десяти лет, а оставшиеся в живых, т. е. женщины и дети, были проданы в рабство [27, с. 22]. Практиковали жестокое обращение с населением Александр Македонский, Святослав, Наполеон. Причем Наполеон мог уничтожить десятки тысяч людей только потому, что они являлись «обузой», «раздражающим фактором». Анализируя причины жестокости по отношению к мирному населению на войне, Л. А. Китаев-Смык отмечает, что одной из основных причин этого является ирреальность, неуловимость образа противника-некомбатанта — снайпера, террориста. Он утверждает, что «страх под прицелом снайпера создает психическое смещение, перенос образа врага с неосознаваемого снайпера на реальные неблагоприятные факторы. Против них непроизвольно выплескивается раздражительность, агрессивность, злоба» [77, с. 45].

Нередко в качестве объекта такой агрессии выступает тот, кто наиболее ассоциируется с образом невидимого противника. При этом важную роль играют ситуативные факторы. Например, если перед боевым рейдом или «зачисткой» имел место случай поимки снайпера-женщины, от рук которой погибли несколько военнослужащих, то агрессия помимо воли ориентируется на женское население. Если же в покушении на наших воинов участвовали подростки, то агрессия может адресоваться этой группе гражданского населения. И в этой «адресации» решающую роль играют факторы бессознательного характера.

Безусловно, важную роль в формировании жестокого отношения к населению имеет и общее ожесточение людей на войне.

Вот как об этом пишет Э. М. Ремарк словами одного из своих героев. «Мы превратились в опасных зверей... теперь мы можем разрушать и убивать, чтобы спастись самим, чтобы спастись и отомстить за себя» [140, с. 75].

В психологической этиологии агрессивного поведения по отношению к местному населению могут лежать некоторые акцентуации характера. Е. В. Снед-ков установил, что лица, отличающиеся эпилептоидной или гипертимной акцентуациями, в большей степени предрасположены демонстрировать в боевой обстановке взрывы аффектов злобы, гнева, агрессии. При этом поводом для таких проявлений могут стать даже малозначительные события. Особенностью данного типа реакций является то, что они часто сопровождаются использованием оружия, что придает им особо брутальный характер и часто приводит к тяжелым последствиям [158, с. 12]

1 Мародерство представляет собой девиацию, заключающуюся в ограблении трупов.

В основе мародерства могут лежать различные причины. Одной из них является стремление завладеть давно и остро желанной вещью. Другой причиной является общая тенденция личности девианта к наживе. Третья причина связана с интересом владения «вещью с войны». Четвертая причина кроется в стремлении девианта психологически зафиксировать победу, превосходство над поверженным противником. Пятая причина обусловлена такими социально-психологическими явлениями, как традиция и мода накопления личных «трофеев». Общим условием, способствующим развитию этого отклонения, является отсутствие дисциплины в войсках, предельное падение нравов, превращающие войну в грабеж.

Пьянство — чрезмерное употребление спиртных напитков, не достигшее уровня физической зависимости организма от алкоголя. С психологической точки зрения представляет собой явление своеобразной компенсации, попытку психологически выключиться из ситуации смертельной опасности, преодолеть страх, забыть об утратах.

Развитию пьянства на войне в определенной степени способствует официальная позиция военного руководства по этому вопросу, например систематическая выдача личному составу спиртного «для смелости», «для снятия напряженности» и др. В годы русско-Японской войны Г. Е. Шумков очень тщательно и добросовестно исследовал влияние алкоголя на боевую эффективность и установил крайне пагубные последствия употребления спиртного перед боем. В частности, им отмечалось, что уже в первые минуты боя у лиц, употребивших алкоголь, возникает состояние, близкое к абстинентному: учащается дыхание, появляется общая слабость, дрожание конечностей, нарушение основных качеств внимания, восприятия, эмоциональных процессов и др. Такой боец видит лишь малую часть поля боя, не может вести прицельный огонь по противнику, не способен точно регулировать свои действия и т. д. [195].

Поэтому против пьянства в боевой обстановке ведут активную борьбу практически во всех армиях мира.

Наркотизм (аддиктивное поведение) — поведение, характеризующееся психической зависимостью от психоактивных веществ. То есть это тот уровень употребления наркосодержащих препаратов и веществ, при котором у человека еще не сформировалась физическая зависимость от них.

В исследованиях С. В. Литвинцева показано, что аддиктивное поведение составляло около 50% всех психических дисгармоний, фиксировавшихся в наших войсках, действовавших в Афганистане. Существенное место в общей картине психических нарушений они занимали и в период боевых действий в Чечне.

Е. В. Снедковым показаны основные причины распространенности этого вида девиаций:

• стремление участников боевых действий снизить уровень тревоги (51,9% обследованных)-

• желание получить удовольствие (48,7%)-

• субмиссивные мотивы (34,8%)-

• мотивы гиперактивации (17,8%).

Среди способствующих факторов выделены: легкость приобретения наркотических веществ (59,5%)- отрыв от дома (40,4%)- напряженная боевая обстановка (26,2%) [158, с. 16].

Убийство командиров и сослуживцев — представляет собой крайний способ устранения фрустрирующей преграды на пути сохранения или возвышения личностного статуса девианта.

Такие убийства чаще всего происходят тогда, когда командир или сослуживец выступает для девианта в качестве своеобразной внешней инстанции совести, вины, морального судьи, мешающей реализовать какие-либо аморальные или отклоняющиеся от социальной нормы цели.

Самоубийство на войне явление особенное и трудно объяснимое. По существу оно пред-Iставляет собой форму инфантильного бегства из психотравмирующей ситуации.

Сам факт того, что в ситуации, когда при желании можно практически в любое время расстаться с жизнью геройски, «на миру», оставив по себе добрую память, человек выбирает другой вариант смерти — осуждаемой по вере и по морали, — сложен, противоречив и труден для осмысления. Ведь нередко человек сводит счеты с жизнью именно из-за страха смерти. То есть, боясь быть убитым, человек кончает жизнь самоубийством. Безусловно, имеется множество других причин, по которым человек на войне совершает самоубийство. И их круг весьма широк: от боязни быть уличенным в трусости, предательстве, некомпетентности, совершенном преступлении до страданий, вызванных событиями, происшедшими со значимыми людьми за тысячи километров от линии фронта. Но практически всегда пусковым механизмом суицида является наличие такого внутриличностного ценностно-смыслового кризиса, который человек не может разрешить всеми имеющимися в его распоряжении средствами и который переживается как мощная, эмоционально окрашенная драма. Конфликтная ситуация становится суицидо-опасной, когда военнослужащий осознает ее как высокозначимую, предельно сложную, а свои возможности по ее разрешению, недостаточными.

Пусковым механизмом самоубийства на войне нередко выступают акцентуации личности. Е. В. Снедков установил склонность лиц с демонстративной акцентуацией изображать стремление покончить собой с использованием показных угроз, нескрываемых приготовлений к самоубийству, мелкого членовредительства. У сенситивных личностей на почве опасений перед возникновением жизнеопас-ных ситуаций формируется сниженный фон настроения, достигающий под воздействием дополнительных психотравм аффекта отчаяния. Наличие оружия в подобных ситуациях, как правило, завершает суицид. Опасными в плане развития суицидных тенденций являются и астенодепрессивные типы характера [158, с. 14].

Следует иметь в виду, что одной из причин суицида на войне является психическое заболевание военнослужащего, создающее ложную субъективную картину кризисной ситуации.

Принято выделять следующие разновидности суицида:

• истинный (осознанный, «твердый», планируемый, целенаправленный)-

• аффективный (возникший под влиянием внезапного острого психотравми-рующего события)-

• демонстративный (ложный, рассчитанный «на испуг» значимых лиц, не предусматривающий сведение счетов с жизнью).

Это деление весьма условно, ведь на войне любое суицидальное поведение содержит в себе некоторый демонстративный аспект, рассчитанный на выпячивание, подчеркивание причины, вызвавшей его. Не случайно здесь особенно четко выделяются фазы, предшествующие самому суициду — суицидальные мысли, суици- . дальные настроения, суицидальные намерения и др., по которым суицидальное поведение может быть своевременно обнаружено командирами, военными психологами и сослуживцами.

Братание с противником представляет собой довольно экзотическую форму отклонений боевого поведения, заключающуюся в одиночном или массовом вхождении в мирный контакт с противником.

При этом происходит временная трансформация образа боевой обстановки из военной в мирную и образа противника из «лютого врага» в «рубаху пария», которые вновь приобретают адекватное значение при возникновении стимулов или символов боевой обстановки (приказ командира, выстрел и др.).

Как правило, братание осуществлялось так: солдаты с белыми флагами шли в окопы друг к другу, встречались у проволочных заграждений, говорили о необходимости скорее завершить войну. Между отдельными из них возникала дружеская привязанность. На некоторых участках русско-германского фронта после Февральской революции солдаты, вопреки воле командиров, практически установили перемирие. При этом дело доходило вплоть до захвата своих командных пунктов и ареста офицеров [34, с. 567].

В явлении братания проявляются такие психологические феномены, как:

• непомерная усталость от войны и стремление, хотя бы на короткое время, расслабиться-

• интуитивные действия протестного характера, направленные против непопулярной в солдатских массах войны-

• социально-психологическое расслоение между командным и рядовым составом-

• решение бытовых проблем (обмен предметами быта, вещами, сувенирами и т. д., что получить другим способом солдату крайне затруднительно)-

• результаты разлагающего информационно-психологического воздействия органов психологической войны противника или внутренних политических, религиозных и иных сил, находящихся в активной оппозиции к войне, и др.

Особенно широкое распространение братание имело в годы Первой мировой войны 1914-1918 гг.

Сексуальный вопрос на войне способен приобретать особо острые черты и порождать девиации в виде насилия над женской частью населения (особенно на территории противника), а также мужеложство.

Мужеложство может применяться в виде насильственного снижения статуса военнослужащего (опускания) за совершенную или мнимую провинность (например, отказ от участия в боевых действиях).

Таким образом, поведение человека на войне характеризуется не только возвышающими душу героическими поступками и самопожертвованием, но и низменными проявлениями человеческой природы, проявлениями пороков воспитания, деструктивным влиянием социальных и боевых ситуаций. Существует большой класс поведенческих схем, отклоняющихся от моральных и правовых норм, определяющих поведение участников войны. Каждая, из них имеет собственные и общие причины, внутреннюю логику, функцию, но главное, что их объединяет в отдельную категорию, — это анормальность поступков и психическая полноценность их субъектов.

Знание видов и форм проявления девиаций позволяет вести их целенаправленную профилактику и искоренение.

Вопросы для самоконтроля

1. Какие основания лежат в основе понимания нормы в поведении людей?

2. Какое поведение признается нормальным в боевой обстановке?

3. Каковы основные виды отклоняющегося поведения военнослужащих в боевой обстановке?

Дополнительная литература для самостоятельной работы по теме

1. Бэрон Р., Ричардсон Д. Агрессия. — СПб., 1998.

2. Военная энциклопедия. — М., 1995.

3. Гинцберг Э., Андерсон Д. К., Гинсбурк С. В., Эрма Д. Л. Почему необходимо изучать неэффективного солдата / Современная военная буржуазная психология. — М., 1965.

4. Габриэль Р. Героев больше нет. — Нью-Йорк, 1987.

5. Краснов П. Душа армии // Душа армии. — М., 1998.

6. Китаев-Смык Л. А. Стресс под прицелом снайпера // Миллениум. 2001. № 2-3.

7. Ремарк Э. М. На западном фронте без перемен. — М., 1972.

8. Снедков Е. В. Боевая психическая травма: Автореф. дисс... д-ра. мед. наук. — М., 1997.

9. Сыромятников И. В., Чайка В. Г. Психология девиаитного поведения военнослужащих и его профилактика. — М., 2001.

10. Хаханьян Г. Основы военной психологии. — М.- Л., 1929.<< ПредыдушаяСледующая >>
Внимание, только СЕГОДНЯ!