Лекарские инструменты

Видео: А Сути Помощники

Помимо оказания хирургической помощи, медики проводили и своеобразную врачебную экспертизу - осматривали раненых и больных и о результатах сообщали в своих «сказках» в Аптекарский приказ. По этим сказкам можно судить как о симптоматике («лом в ногах», «распух» и т.д.), так и о нозологии болезней и травм (рожа, водянка, опухоль, лихорадка и др.), после чего лекарям выдавали набор лекарских инструментов.

Так, во второй половине XVII в. в такой набор, посланный в Белгород, в стрелецкий полк боярина Б.П. Шереметева, входили «пилка, чем кости перетирают», «шурепец, чем пульки вымают», клещицы, две отсечки, ножик кривой, два остроконечных инструмента и еще один, называемый «кекерь», мерная ложка и т.д. А «в 1681 г. в полк боярину и воеводам к Петру Васильевичу Шереметеву с товарыщи посланы лекари Яган Фридрих Лягуз, Отто Имерс. Да им же дано инструментов: пила двойная, шуруп пулечный, клещи пулечные, клещи «журавлиный нос», клещи, что рот чистят. Нож кривой, 2 ланцета старых, 2 монастырка, 2 клестера, трубка деревянная, а в ней трубка оловянная прыскательная, инструмент, что раны прижигают, по весам небольшим, по фунту, по потелке середней, по губе грецкой, по ложке долгой с комлями медные, воску по фунту, по 20 пузырей».

Сохранилась также опись медицинских инструментов за 1692 г., в которой перечисляются, в частности, хирургические инструменты. В этой описи названы «ланцеты кровопущаные», клещи, «снасти, что в ранах осматривают», «шильца троеугольные», буравы, «снасть костоправная с веревками», «клещи родильные», «ножницы двойные, что раны разрезывают», «пилы, что зубы трут» и др.

Уже одно перечисление этих разнообразных хирургических инструментов, большинство из которых, кстати, было приготовлено мастерами-умельцами в России, неоспоримо свидетельствует о достаточно широком диапазоне оперативных вмешательств, которые использовали тогда в своей практике российские хирурги, как, впрочем, и их западноевропейские коллеги.

«Просматривая эти наборы (хирургических инструментов. - М.М.), мы, конечно, можем сделать тот вывод, что известная оперативная активность несомненно была присуща лекарям того времени, - указывал историк медицины В.Н. Терновский. - Конечно, существовала своя методика лечения ран с употреблением брыз- галок, орошающих раны, и свой метод лечения травматических повреждений. Костные операции и операции по извлечению инородных тел представляли обычное, входящее в круг прямых обязанностей дело военного лекаря, а также есть данные утверждать, что практиковались ампутации, так как в наборах имелись «кривые ножи, чем около костей обрезывают». Остановка кровотечения каустикой и различные лечебные мероприятия были очень распространены и обслуживались специальным инструментарием».

Предварительно свежие огнестрельные раны обязательно зондировали («щупали») особым щупом. Производилось наложение швов, применялись различные пластыри (белильный, простой, пластырь Парацельса и др.), мази (обливная, бобковая, белильная и др.) и масла. В дальнейшем лечении широко использовались тепловые процедуры, особенно всякие припарки, вызывавшие гиперемию. Наиболее эффективными такие припарки из трав, кореньев, семян оказывались еще и при различных гнойниках - они «убирали вредительную мокротность» и «раны отворяли». В качестве перевязочного материала широко применялся холст. В ходу была и иммобилизация переломов берестяными лубками.

Известны направлявшиеся в Аптекарский приказ росписи раненых, которые проходили освидетельствование, а затем получали, в соответствии с характером ранения, соответствующее хирургическое лечение. Всем этим раненым производили те или иные хирургические операции, такие как удаление инородных тел (пуль), вправление вывиха, зашивание и лечение ран, а по показаниям - и более сложные операции (ампутации конечностей, трепанации черепа и др.). Производили такие операции, конечно, специалисты-лекари. Так, один из них в челобитной, поданной в Аптекарский приказ, так описывал диапазон своих операций: «Выучился лекарской науке, раны лечить колотыя и рубленыя и стрельныя, и пульки вырезывать и составы ломаные справливать и жильную руду пускать».

Состояние хирургической помощи в армии представляло несомненный интерес. Так, на территории Среднего Поволжья в XVII в. в каждом полку полагалось иметь по два лекаря и подлекаря, двух лекарских учеников. Один из лекарей (или доктор из иноземцев) считался старшим и постоянно находился при воеводе (боярине, командовавшим полком). Другой лекарь и подлекари часто бывали в разъездах, т.е. в командах, которые находились в разных уездных городах-крепостях, в береговой охране около Казани и Симбирска. Российские хирурги оперировали не только «ратных людей» - немало внимания они уделяли и гражданской хирургии. Были уже тогда и вольнопрактикующие врачи, которые кормились «своим промыслом». О предстоящем лечении и полагающемся вознаграждении медики и пациенты уговаривались заранее, а если уговор не исполнялся, «подавали на суд Аптекарского приказа»: это был своеобразный третейский суд, где разбирались дела такого рода.

Хирургические методы лечения применялись в России, как и в странах Западной Европы, и при лечении глазных болезней. Сведения об этом приводятся, например, в сказке «лекаря и окулиста, очного мастера Ягана Тириха Шартмана», который в 1677 г. отчитался в Аптекарском приказе о своей работе. Однако наиболее часто хирургическую помощь оказывали все-таки по поводу различных ранений и других повреждений.

* * *

Анализ состояния медицины и хирургии в средневековой России показывает, что они сложились в процессе симбиоза, во взаимодействии и при взаимовлиянии различных культур, прежде всего развивавшейся в течение столетий самобытной древнерусской культуры, культур древних цивилизаций, а также культур различных народов Европы и Востока. Все это, переплавившись в едином тигле, органически смешалось с многовековым опытом народной медицины и народного целительства. Возникшая в процессе стихийного, но направленного синтеза медицинская и хирургическая практика вошла в повседневную жизнь, и не исключено, что она распространилась не только в стране, но и за ее пределами. Это, впрочем, вполне соответствует тезису, который в последнее столетие становится общепризнанным - об общности развития европейской и мировой культур, о равноправии всех культур, которые внесли свой вклад в общий культурный фонд человечества.

Сформировавшийся тогда древнерусский язык, древнерусская письменность оказались важнейшим инструментом преемственности культур древних цивилизаций и Византии и формировавшейся культуры Древнерусского государства. Дошедшие до нас древнерусские рукописи, по которым мы судим о том далеком времени, - это не просто «вместилище знаний, средство хранения и передачи информации», это еще и свидетельство возвышенного, поистине трепетного отношения к печатному (вернее, рукописному) слову, источнику умения и мудрости, в том числе и в области медицины и хирургии.

Конечно, многое, о чем повествуют летописи, что бытовало в истории средневековой российской медицины, не может не поражать в начале ХХI в. Да, были в ней в то время жестокость и насилие, нелепые суеверия и диктат церковных догм, но рядом с этим - высокие свершения духа, гуманизм и милосердие. Нельзя не восхищаться человеколюбием старинных русских лечцов, величием духа творивших благие дела ученых-монахов, умением и мастерством мирских врачей - всех тех, кто, выражаясь высоким слогом, стоял тогда на страже здоровья народа многострадальной страны, оказывал помощь болящим и страждущим, сохранял бесценное богатство - генетический фонд народа.

К сожалению, скудные факты, которыми располагает современная наука, не позволяют пока воссоздать полную картину состояния медицины и хирургии в средневековой России. Можно лишь констатировать, что в силу известных исторических причин в Древнерусском государстве они не достигли тех результатов, которые можно было бы сопоставить с высшими достижениями древних цивилизаций или последующим развитием отечественной медицины, например, в XVIII - XIX вв. Однако нельзя сомневаться, что итоги этого периода были исключительно важными, если не сказать определяющими, для дальнейшего прогресса медицин- ской практики и науки в нашей стране.

Подобно тому, как зародившаяся в XIV в. и быстро окрепнувшая новая культура Возрождения выросла на почве усвоения и переосмысления всего предшествующего опыта европейской культуры, так и происходивший в нашей стране процесс становления и развития на научных основах отечественной медицины (его начало можно отнести к XVI в., когда в Москве постоянно стали практиковать иноземные врачи, получившие образование в университетах Западной Европы) протекал на почве усвоения и переосмысления всего предшествующего опыта - и западноевропейского, и российского, в том числе бесценного опыта народной медицины. Можно утверждать, что процесс этот в последующем, особенно в XVIII в. - веке Просвещения, шел на основе мировоззренческой общности и единства гуманистических устремлений всех российских врачей (и из «природных россиян», и из «иноземцев») и их коллег в других странах Европы.<< ПредыдушаяСледующая >>
Внимание, только СЕГОДНЯ!