Современное отцовство – основные тренды

В ХХ веке институт отцовства столкнулся с новыми глобальными вызовами: снижением рождаемости, ослаблением института брака, уменьшением потребности в семье и в детях, ростом числа холостяков, повышением социально-педагогических требований к качеству отцовства и усилением критического отношения к отцовским практикам.

По сравнению с прошлым у современных мужчин и женщин заметно ослабела мотивация как к вступлению в брак, так и к деторождению. Вследствие эмансипации сексуальности от репродукции символическим показателем «мужской силы» давно уже стало не число произведенных на свет детей, а сама по себе сексуальная активность. В ситуациях, когда деторождение было выгодно мужчинам (например, при распределении земли в общине по душевому принципу) или хотя бы не сопряжено с личной ответственностью (например, при связях с проститутками), эти моменты не различались, но в повседневной жизни мужчина привык заботиться о том, как удовлетворить свои сексуальные потребности, не становясь отцом. Появление в конце ХХ века женской гормональной контрацепции позволило мужчинам переложить эти заботы на самих женщин, но одновременно дало женщинам дополнительную власть: сегодня сексуально образованная женщина может принять важнейшее репродуктивное решение даже без ведома своего партнера, что порождает целый ряд сложных моральных и юридических вопросов, связанных с определением отцовства.

Еще один источник мужской неуверенности – генетическое определение отцовства, благодаря которому некоторые мужчины узнают, что воспитываемые ими дети на самом деле зачаты не ими. Получается, что детей не обязательно иметь, трудно содержать, легко потерять, и в придачу они могут оказаться чужими. Характерная тенденция постиндустриального общества – увеличение числа и признание социального статуса холостяков. Нетрадиционные браки и формы семьи означают и более широкое распространение нетрадиционных моделей отцовства: разведенные отцы- отцы, живущие отдельно от своих семей- приемные отцы, воспитывающие неродных детей- отцы-одиночки, воспитывающие детей без матери- отцы-геи- несовершеннолетние отцы и т.д. Раньше от этих категорий пренебрежительно отмахивались как от «неполноценных», «ненастоящих». Сейчас их признают (как можно не признавать действительность?!), изучают, стараются понять их специфические проблемы и помочь им максимально успешно воспитывать своих детей. Эволюция представлений о «нормальном» отцовстве, с одной стороны, отражает, а с другой – стимулирует перемены в повседневной жизни.

Особенно важно изменение оценочных критериев отцовства. В доиндустриальном обществе «хороший отец» был прежде всего воплощением власти и необходимых для жизни знаний. Хотя в патриархальной крестьянской семье отец непосредственно не ухаживал за детьми, сыновья проводили много времени, работая под его руководством. В городской среде, под давлением таких факторов, какпространственная разобщенность труда и быта и вовлечение женщин в профессиональную работу, традиционные ценности отцовства меняются. Как работает отец, дети уже не видят, а по количеству и значимости своих внутрисемейных обязанностей он явно уступает матери.

Однако власть и влияние не одно и то же. Если от глобальных оценочных суждений перейти к конкретным эмпирическим данным, надо признать, что отцовский вклад в воспитание детей в ХХ веке не столько уменьшился, сколько качественно видоизменился. В развитых странах мужчины берут на себя много таких обязанностей,которые раньше считались исключительно женскими. Хотя, как и в предшествующие эпохи, отцы проводят со своими детьми значительно меньше времени, нежели матери, ситуация постепенно улучшается, особенно в семьях, основанных на принципе гендерного равенства. Например, в США среднее количество времени, которое американские отцы, по данным разных исследователей, проводят с детьми, выросло с 1960-х годов на 25–37%. Вопреки стереотипу, для более молодых и более образованных американских мужчин семья психологически важнее работы, она занимает центральное место в их жизни и во многом определяет их психическое благополучие.

Количество потраченного времени – не единственный критерий оценки отцовского вклада. Не менее важно то, какой субъективный смысл имеет для мужчины отцовство. Ответственный и заботливый отец – одна из главных ипостасей «современного мужчины». Однако содержание отцовских ролей и необходимых для их выполнения навыков определены культурой менее четко, чем материнские роли, здесь многое зависит от индивидуального соглашения. К тому же «прирост» отцовской заботы на уровне семьи практически сводится на нет тем, что все большая доля мужчин не живет со своими семьями. В тех же США после развода девять из десяти детей остаются с матерью, после чего их общение с отцами ограничивается, а то и вовсе прекращается – отчасти потому, что мужчины теряют к ним интерес, а отчасти потому, что бывшие жены препятствуют таким контактам. В результате на уровне всего общества социальная безотцовщина не только не уменьшается, но даже растет.

Сходные тенденции наблюдаются и в Европе. Гендерное равенство само по себе не стирает тонких различий между отцовскими и материнскими ролями и практиками. В Швеции, где супружеские роли юридически полностью выровнены уже в 1974 году, очень немногие отцы, несмотря на 100% компенсации, пользуются правом отпуска по уходу за ребенком, а женщины тратят на хозяйство и уход за ребенком в пять раз больше времени, чем мужчины. По ироническому замечанию социолога Уильяма Мак-Кея, «мужчины – не очень хорошие матери».

Бездетность – вопрос не только личного выбора. Для высоко образованных мужчин, родившихся в начале ХХ века, вероятность жениться и стать отцами была значительно выше, чем для мужчин, родившихся в 1950-1960-х годах. Это не только мужские проблемы. Например, оплачиваемые отцовские отпуска сами по себе не уменьшают расстояния между отцами и детьми. Дело не столько в законах, сколько в реальных условиях труда. Женский рынок труда сосредоточен преимущественно в общественных, дружественных по отношению к семье и ребенку, низко оплачиваемых, но стабильных секторах, тогда как мужской рынок труда расположен в частных, безразличных к ребенку, хорошо оплачиваемых, но ненадежных секторах. Поэтому женщины приспосабливают свою работу к детям, а мужчины, даже при желании, этого сделать не могут. И дело тут не только в психологии, но и в экономике. Чтобы не рисковать карьерой, отцы выбирают минимальный родительский отпуск, а мужчины, работающие на вершине частного сектора или имеющие самую длинную рабочую неделю, вообще не используют эту возможность.<< ПредыдушаяСледующая >>
Внимание, только СЕГОДНЯ!